Андреевский крест

Хорошо. Но представим на миг, что Конец Света уже завтра. Конечно страшно, конечно не хотелось бы, но вдруг! Есть такая вероятность? Есть! И что мы будем делать? Ляжем помирать? Нет?! Включим хондовский генератор и на остатках горючки ломанемся через Подкову? А там? Дикий берег, злые дядьки с кремневыми ружьями, и рыбацкая деревенька, в которой дома меньше туалета в моей усадьбе. Так почему бы нам, женщины, не озаботиться строительством убежища? Причем одновременно и тут, в нашем времени, и там. Только тут строить натуральный подземный бункер, куда можно будет, случись что, спрятаться, собрать выживших в ближайших окрестностях и спокойно переселиться. А там — крепкую, хорошо вооруженную крепость, способную защитить от любой опасности небольшой городок у моря. Сюда плюсом — программа продовольственной безопасности. Ведь сколько бы тушняка с сайрой и галетами мы туда с собой не утащили, наступит день, когда и консервы кончатся…

Дорого? Да! Очень дорого! Вполне может так случиться, что весь наш золотой миллиард на это и уйдет. Но подумайте только, что мы получим взамен! Мы уже не говорим о наших спасенных от глобальной жопы семьях. Это само собой. А еще?! А еще, дамы, мы автоматически встаем во главу целого, пусть маленького, но государства. Это ведь именно мы вытащили всех из умирающего мира, мы дали им надежду и новую, чистую землю. Ну и Подкова есть только у нас. И если что-то еще можно будет забрать из нашего времени, без нас никуда.

Это я все к тому, что согласие женсовета на наши авантюры, так сказать, в целом, мы получили довольно легко. А вот с частностями сразу начались проблемы. Вплоть до истерик и грубостей. Ирка махом примерила на себя балахон спасительницы мира, и ей эта фигня, должно быть, весьма понравилась. Так что она, ни секунды не задумываясь, уселась писать список знакомых и приятелей, которых, по ее мнению, нужно было вовлекать в дело. Ни о секретности, ни о потенциальной пользе этих, мне не знакомых личностей, речь даже не шла. Большинство вообще проходили под штампом "хорошие люди" или "а Машенька такая милая, и детки у нее умненькие". Люба прямым текстом потребовала немедленно выписать с Сахалина чуть ли не всю ее многочисленную родню. А моя добрейшая Натаха скромно предложила выкрасть светил науки и сразу, не дожидаясь начала апокалипсеца, переправить их в будущее. Ее вера в наши возможности конечно умиляли, но я, честно говоря, устал объяснять, что абсолютно всех мы не сможем спасти, даже если привлечь к этому ресурсы государства. Особенно, если привлечь…

Чтоб не ругаться, единогласно решили отложить подбор кандидатур до того момента, как наша разведывательная деятельность принесет хоть какие-нибудь плоды. Однако вопрос с людьми стоял действительно остро. Леха пообещал сагитировать десяток отставных вояк, я гарантировал рабочую силу на строительство форпоста, и сколько-то более или менее адекватных узбеков для развития сельского хозяйства. И этого хватило бы для обеспечения ближайших, ограниченных исключительно семьей, потребностей. И не более того.

Любаня еще раз напомнила о массе "не пришей кобыле хвост" болтающихся людей, желающих видеть себя не иначе, как казаками. И даже предложила попробовать аккуратно пообщаться с некоторыми из них на предмет смены места жительства. Пришлось терять время и обсуждать то, какое место в нашем будущем княжестве могут занять вольные люди, называющие себя казаками. И снова, который уже раз, столкнулись с недостаточностью информации. Какие земли на присмотренных нами под освоение полуостровах? Будет ли там что-нибудь расти? Найдутся ли места под выпас домашних животных? Или лучше, пока не поздно, сразу искать более просторное и плодородное место?

Тут, как атомная подводная лодка в устье Гудзона, всплыл Поц. В свойственных этому яркому представителю старых вымогателей выражениях, бывший матрос Тихоокеанского флота, усомнился в эффективности сухопутной разведки местности. Он соглашался, что в некоторых, особенно удобных и интересных местах, нужно и пешком пройтись. Но прочесать весь, если верить картам Егора, здоровенный остров на своих двоих — это была, по мнению моего водителя, утопия.

А еще, Миха задал вопрос, поставивший нашего штатного экспериментатора в тупик. Он спросил, имеет ли Радуга продолжение под землей, или ворота ограниченны земной поверхностью? И тут же, не дожидаясь ответа, от беззвучно хлопающего ртом словно рыба на воздухе, Егора, пояснил причину своего интереса:

— Прикиньте, братва, купили мы катер. А как его в эту дырдочку, в натуре, вправить? Разбирать на части? Так это головняк и шняга. Так с какого перепугу мы решили, что эти, блин, кирпичи должны типа валяться на полу, а не могут двигаться? Тупо скочем к жлыге приматываем и наезжаем на катер. Только, если снизу Радуга не продолжается — хана нашему судну. Днище отрежет нахрен.

— Это гениально, — выдохнул, наконец, Егор. — Михаил, ты не подумывал об образовании?