Анастас Микоян

Кеннеди мог бы сильно уязвить советского гостя, начав развивать эту скользкую тему. Действительно, а что будет, если Кастро вдруг захочет дружить с Пекином, как прежде подружился с Москвой? Тогда американо-советская декларация утратит всякий смысл вне зависимости от точных формулировок. Впрочем, Кеннеди понимал, что Микоян, пусть и являясь экспертом и модератором отношений СССР и Китая, не станет дискутировать по этому поводу.

Микоян же перевёл разговор на другую тему: относительно полётов американской авиации над территорией Кубы. Кеннеди ответил, что полёты на малых высотах уже прекращены. А самолёты, действующие на большой высоте, кубинцы с земли увидеть не могут, соответственно, и не станут переживать по этому поводу.

И Кеннеди ещё раз повторил высокомерную рекомендацию, теперь уже не в адрес СССР, а в адрес Кубы: Кастро следует сконцентрировать внимание на внутреннем хозяйстве, на развитии экономики.

Американский президент мыслил так же, как весь народ США. Америка — богата и поэтому может себе позволить проводить активную или даже агрессивную внешнюю политику. С точки зрения американцев, бедные страны (а по отношению к США все страны на планете были бедными) сначала должны были наладить свою экономику и поднять уровень жизни, а уже потом реализовывать внешнеполитические амбиции. Иными словами, кто богат — тот и приказывает. Это базовое противоречие было глубоко укоренено в сознании американцев. Мы — сытые и лучше одеты, поэтому мы будем диктовать свою волю. То, что на свете есть десятки миллионов людей, готовых пренебречь личным благополучием ради достижения огромных и дальних целей, — Кеннеди просто не понимал, он не так много ездил по миру, не так много говорил с лидерами бедных, нищих, отсталых стран.

Пеший конного не разумеет.

Кеннеди внёс ещё одно предложение. Если выработать текст совместной американо-советской декларации не удастся, можно будет провести две пресс-конференции, одну в Вашингтоне — на ней выступит Кеннеди, вторую в Москве — на ней выступит Хрущёв. Оба лидера сделают заявления о взаимных гарантиях.

Микоян снова возразил. «Похоже, — сказал он, — США хотят оставить огонь непотушенным». Пресс-конференции и заявления могут быть, но они не должны отменять подачи совместной декларации в Совет Безопасности ООН. Очень странно, что мы сделали серьёзные практические шаги навстречу друг другу, но не можем оформить их словесно.

Видимо, Кеннеди не хотел появления совместной декларации, потому что ещё раз повторил: он уже дал гарантии, что США не нападут на Кубу и не позволят делать это другим странам. С точки зрения Кеннеди, такой устной гарантии было достаточно. И напоследок пошутил: вы бы, господин Микоян, смогли спать спокойно, если бы в Финляндии появились сто ракет, направленных против Советского Союза?

Мы в СССР спим спокойно, ответил Микоян, хотя ваши ракеты уже стоят на военных базах в Турции, совсем рядом с Арменией, моей родиной.

Кеннеди сказал, что базы в Турции и Италии не имеют большого смысла и будут, скорее всего, ликвидированы.

На этом встреча закончилась.

Из записи понятно, что беседа, длившаяся более 3 часов, делилась на две неравных части. Сначала Кеннеди пытался нажимать или даже давить, говоря о том, что Хрущёв ему лгал, а посол Добрынин лгал его брату Роберту. Потом Микоян, в свою очередь, стал нажимать на Кеннеди. По всей видимости, основной целью Микояна было получить от американского президента твёрдое обещание, что совместная декларация будет в любом случае подписана. Кеннеди такого обещания не дал, очевидно, предполагая, что выработать текст, устраивающий обе стороны, будет невозможно.

Так и получилось. Микоян улетел в Москву, не сумев добиться выработки итогового текста. Сначала американская сторона затянула согласование, а потом вовсе отказалась от идеи оформлять отдельную декларацию, снизив её статус до совместного «письма».

Такое письмо было направлено только 7 января 1963 года, и не в Совет Безопасности ООН, а лично Генеральному секретарю У Тану, подписали замминистра иностранных дел СССР Василий Кузнецов и представитель США в ООН Эдлай Стивенсон. Письмо не содержало ничего из того, что предлагал Микоян американскому президенту. В письме было обтекаемо сказано, что в урегулировании кризиса достигнута такая степень согласия, которая позволяет снять проблему с повестки Совета Безопасности ООН.

Обещание Джона Кеннеди не нападать на Кубу так и осталось лишь в устной форме. Однако оно было повторено несколько раз на официальных пресс-конференциях. И это обещание сохраняли потом и другие американские президенты.

Соединённые Штаты отказались от покупки любой кубинской продукции, включая сахар и табак, но никаких военных акций против республики Куба никогда более не предпринимали.

8 Некоторые итоги Карибского кризиса

Что касается команданте Фиделя и его сподвижников, они ни в малейшей степени ни в чём не считали себя обязанными американскому правительству и лично президенту Джону Кеннеди. Они ничего не обещали ему и не собирались.