Анархист

Сережа отвел руку с пронашатыренным комком ваты, огляделся. По залу ходили полицейские, люди в белых халатах и парни в обычной одежде, но с государственной уверенностью в движениях. Метрах в пяти на полу валялся пробковый шлем. А Виолетты нигде не было.

- Очнулся?

Сережа увидел джинсы, туфли (с виду очень дорогие), поднял глаза. Спрашивал мужчина с солидным чиновничьем пузом, широкими плечами, обтянутыми серой рубашкой в тонкую блестящую полоску. На властном, несколько заплывшем лице застыло требовательное выражение.

- Да, угрозы здоровью нет, можете допрашивать.

Чучело выпрямилось, в разрезе халата Сережа отметил вполне нечучельные ноги, но мыслям, устремившимся было в приятную сторону, стреножил ноги голос пузана:

- Я старший оперуполномоченный ОРЧ Гаршин. Можешь встать?

- Попробую.

Чечеткин подобрал ноги, опираясь на стенку, встал. Голова кружилась, но позволяла контролировать движения.

- А где Вова?

- Опрашивают Вову. - сказал Гаршин, глядя снизу вверх.

Он так и впился глазами в Сережу, как штопором вытаскивал мысли, хотя чего-то особенного вытаскивать не было. Чечеткин почувствовал себя виноватым, чуть сгорбился, стараясь сравняться в росте.

- Сейчас твой директор приедет, а пока прикинь, что похищено, и пошли присядем, разъяснишь мне, что произошло, как тебя баба развела.

Сережа, покачиваясь, прошел по залу. Удивительно, но особого беспорядка не обнаружил. Открыты только две витрины: одна с нарезным оружием, другая с боеприпасами.

- Трех карабинов «Сайга», винтовки «Вепрь» нет и патронов к ним. На витрине пачек восемь-десять лежало. Надо уточнить.

- Уточнишь. Калибр какой?

- Все семь-шестьдесят две под промежуточный патрон.

- Видеонаблюдение в зале есть?

Сережа кивнул.

- Включай! - приказал старший оперуполномоченный.

- Вот она заходит, - комментировал Сережа, - говорит, подарок боссу выбрать хочет. Я зову Владимира... мы вообще втроем работаем, но сегодня третий в аварию попал.

- Это мы еще проверим, в какую он аварию попал. - пообещал Гаршин.

- Мы идем в зал...

- А пистолет ей зачем дал?

- Так пневматика, попросила посмотреть, я и дал.

- А это что? Почему второй продавец от стола пошел?

- Виолетта, девушка эта, попросила шлем примерить, а у Владимира лицо подходящее оказалось.

- То есть у тебя на шалаву в короткой юбке член встал, ты позвал напарника, он бросил пост... а это что?

Сережино плечо согнулось под тяжестью оперской лапы, Гаршин прильнул к монитору. На картинке с лестницы метнулись тени, в зал забежали люди в противогазах. Что было дальше, Сережа помнил до определенного момента: вот мелкий направил на него баллончик, еле заметное облачко, тело падает. Дальше Сережа видит, как падает Вова, один из налетчиков держит на мушке Виолетту, а второй мечется по залу, и картинки одна за другой гаснут на мониторе.

- Камеры отключил. - выдохнул Сережа.

- Быстро он их нашел, не кажется? - Гаршин снова превратил глаза в штопоры.

- Я вдохнула поглубже, а потом через платок дышала, пока ты камеры отключал. Как ты их так быстро нашел?

- В монитор посмотрел, сориентировался.

Они лежали на кровати. Вадим смотрел в потолок, Таня, приподнявшись на локте, смотрела на него. Махно позвонил в дверь ее квартиры спустя час после окончания операции. Они сами не ожидали, что через минуту окажутся в постели. Былое напряжение вызвало гормональный взрыв, в награду за пережитую опасность тела потребовали разрядки. Такой качественный оргазм Таня испытала только однажды — под правильной дозой кокаина с парнем, которого, казалось, любила. А здесь — вроде не красавец, небольшого роста, весь живот в шрамах, зато чувствуется сила в нем нечеловеческая прямо. Как терминатор в самом деле. С синими глазами. А у нее голубые.

- А если там скрытые еще видеокамеры установлены?

- Поэтому и договорились, что ты сбежишь, пока мы витрины потрошим. Типа не углядели.

- Не думала, что вы так быстро залетите. Я только на сигналку нажала, Гера так дверь двинул, сама чуть не описалась. - хихикнула Таня. - Представляю, как мусара сейчас кипятком ссут — в таком замечательном тихом городе бандиты автоматы украли среди бела дня.

- А ты чего ментов так не любишь? - спросил Махно, все также глядя в потолок.

Татьяне показалось, в синих глазах сверкнул электрический разряд.

- Ты их что ли любишь.

- Не люблю. - Махно помолчал, спросил: - Не жалко будет волосы стричь? Очки и зеленые линзы — хорошо, но лучше перестраховаться.

- Не жалко.

Таня откинулась на подушку, теперь она тоже рассматривала побелку.

- Я скажу, ты подумаешь — у каждой проститутки своя история.

Потолок поплыл, в глазах защипало. Совсем чуть-чуть.

- У каждого человека своя история. Не хочешь, не рассказывай. Я не как с проституткой с тобой общаюсь.

- Конечно, - горько хмыкнула Таня, - как с принцессой.

- Как с человеком.

- Два года назад я не пай-девочкой была, конечно, но и не шалавой. Познакомилась в клубе с парнем, думала, во что-то серьезное выльется, бегала за ним. Он мне сначала кокаин дал попробовать. Ты пробовал? - Таня повернула голову. «Вот что такое «чеканный профиль!»

- Нет.