Аналоговый мир. Часть вторая

– Мытин! Вот что ты тут опять устроил? – Сергей Павлович уныло сел на стул. – Знаешь каких трудов стоило тебя сюда определить? Неужели тебе охота сидеть в пустой квартире и ждать госпитальную санитарку?

– Что, Анчутка нажаловалась?

Штабс-майора с моей подачи окрестили анчуткой, уж очень она меня достала своим армейским распорядком.

– Не Анчутка, а Анна Николаевна! Вот чего вы добиваетесь, что бы погнали взашей? Стыдно господин советник!

– Ого! Так ты скоро высокородием обзывать заставишь! – Потап изобразил радость, но я то ощущал его эмоции и радости там не было.

– Когда это вы меня представили? Да и зачем оно мне?

– Хотел на секретарской пенсии ноги протянуть? – Нифонтов горько усмехнулся и покачал головой. – Это самое малое что я тебе должен.

– Сергей Павлович! Все долги прощу, только вытащите меня отсюда! Потап! Приютишь на зиму? Есть задумки, а эта ни в жизнь не позволит! Ну, пожалуйста!

– Задумки, говоришь? – Нифонтов вдруг криво улыбнулся. – Ну, ну…

Он вышел за дверь и я услышал тихое перешептывание, потом дверь скрипнула, вместе с ней заскрипели и мои зубы.

– Какого хрена!? Она тут что делает?

В дверях застыла Алина. Посмотрела на меня, на Нифонтова за дверью, потом вздохнула и подошла к кровати.

– Здравствуйте, Игорь Викторович.

В глазах у нее заблестели слезы и меня накрыло.

– Пошли вон козлы!!! На хрена мне ваша жалость, пошла отсюда!!!

– Ну вот, а ты не верила! Он вежливый, добрый… – Нифонтов придержал попытавшуюся выскочить девушку. – Эта зверюга четырех демонов загрызла зубами, предварительно оторвав себе руки и ноги! Наверно чтобы потом не стыдно было, что слабых обидел.

– Да пошел ты… – Гнев улегся, а Алина попыталась улыбнуться.

– Я то пойду. Вот ученица твоя отныне с тобой будет, радуйся, Казанова!

– Потап! Ну ты хоть помоги!

– Ежели дева согласна, то поехали, выделю вам дом, занимайтесь.

Я еще пытался обдумать что взять с собой, а Алина уже собрала абсолютно все мои вещи и приготовилась. Нас даже вежливо проводили до автомобиля, штабс-майор облегченно крестясь, а надзиратели неся вещи. Поехали!

Хутор Потапа встретил нас настороженной тишиной, что-то явно было не так в этом месте. В прошлый раз мы здесь хорошо погуляли, да и ранее не замечал я у него на хуторе такого унылого затишья. Может это я проецирую свое мрачное настроение и все это только кажется? Алина уже вовсю хозяйничала в выделенной для нас хате, а я упросил Потапа остаться.

– Может все таки расскажешь, что происходит? Нифонтов злой как черт, ко мне никто и носа не кажет, что случилось? Где твои ученики, почему хутор полупустой?

– Беда случилась, Игорь. – Потап присел рядом, поправил подушки на которых меня разместили. – Беда брат.

Я уже готов был прервать затянувшуюся паузу, но старый ведьмак продолжил.

– Алинка одна из твой группы уцелела, уезжала. До сих пор себя винит…

– Когда? – Я, вдруг осипшим голосом, едва выдавил из себя слова.

– Твои в начале лета, мои через месяц. Кто-то из очень матерых, серебра не боится. Бой всего несколько секунд, по десятку выстрелов только и успели…

– Потап. – Я смотрел на печального старика, в раз потерявшего большинство учеников. – Пообещай мне, сделать точно как скажу.

– Что задумал?

– Объясню когда пообещаешь.

Когда все что ты можешь, это извиваться как червь, упираясь простреливающими невыносимой болью культями, по неволе будешь искать помощи от окружающих. Где только ее найти в чащобе леса, за десяток километров от жилья? Я лежал между двумя спеленутыми, чтобы даже не шевельнулись, здоровенными оленями и матерился в голос. Естественно на себя, на тупые мозги, подсказавшие идею, на идиота Потапа, поверившего в мой бред. Ну как, как мне в голову могло прийти что проснется во мне та черная жажда, вернувшая мне силы на колонии. Да даже если я оголодаю, я даже укусить оленя не могу, рот так широко не раскрывается! Идиот! Какой же я идиот! На что только понадеялся? Вот теперь лежи между двумя горами свежего, еще живого мяса и жди, кто убьет меня первый, жажда, голод или волки? Внезапно над самой головой раздался утробный рык, низкий, голодный… Резко завоняло испражнениями, надеюсь это не я, на то что зверь пройдет мимо надежды не осталось. Для меня, лежащего на земле, зверь выглядел как огромный, закрывающий пол неба, оскал пасти. Я четко, в мельчайших деталях рассмотрел капельку слюны на клыке, рыжий клок волос, темно коричневый цвет когтей… Я пытался отыскать в себе хоть что-то, ярость, отголосок силы, но ничего кроме наваливающегося страха, ужаса беззащитной жертвы не было. Последним усилием отогнал склизкую мерзость страха, не будет казачий вахмистр страшиться смерти…

Когти ворвались в грудь, мое тело взлетело, но я уже не боялся!