Аналогичный мир – 2

— Ну-у… — перспективы открывались столь радужные, что она растерялась.

— Это будет твоя комната. Ты будешь здесь играть, спать, — Женя улыбнулась. — Будешь сама её убирать. Отнеси это в спальню.

— Ага!

Алиса убежала с охапкой ковбоек Эркина. И тут же вернулась.

— Мам! А Эрик уже руки моет!

— И ты иди руки мыть, — Женя выпрямилась и оглядела результаты их работы. — Сейчас обедать будем.

Она вышла в прихожую. Из большой комнаты приятно пахло свежевымытым полом. В ванной счастливо взвизгнула Алиса. Значит, Эркин, вымыв руки, брызнул в неё водой. Женя засмеялась и громко позвала:

— Эй! Где вы?

Эркин встал на пороге ванной, вытирая руки. Улыбнулся ей.

— Мы готовы.

— Марш на кухню, оба! — очень строго сказала Женя.

Стол она накрыла ещё джексонвилльской клетчатой бело-красной скатертью, и простенькие тарелки смотрелись очень хорошо. Но главное в другом. Это… это их дом, они дома. Женя разлила по тарелкам суп, поставила в центре маленькую тарелку с аккуратно нарезанными ломтиками хлеба. И села к столу.

— Сегодня суп из пакетика.

Эркин быстро вскинул на неё глаза и улыбнулся.

— Очень вкусно, Женя.

Алиса, никогда за едой особо не капризничавшая, за неделю дороги устала от вечных бутербродов с чаем и ела охотно. Женя облегчённо перевела дыхание. Это Маня посоветовала ей пакетики с суповым концентратом. Засыпать в кипяток, пять минут и готово. В самом деле, удобно.

На второе были макароны с маслом. Пока Алиса мужественно воевала с непослушными, скользкими от масла трубочками, Женя рассказывала Эркину, что именно они сейчас пойдут покупать. Планы насчёт пальто, белья и обуви для Жени Эркин выслушал благосклонно и полностью поддержал, но слова Жени, что ему нужно тёплое бельё, такой поддержки не вызвали.

— Женя, я поверх джинсов рабские штаны надену, а куртка у меня тёплая.

Но Женя пресекла это безошибочным ударом:

— Если ты простудишься и заболеешь, мне легче от этого не станет.

Эркин вздохнул и пробурчал по-английски:

— Слушаюсь, мэм.

Женя собрала тарелки и сложила их в раковину.

— А на третье кисель, — и улыбнулась. — Тоже из пакетика.

Розовый, непонятно-сладкого запаха и вкуса, густой кисель был так же одобрен. К киселю Алиса получила печенье.

— Мам, а сейчас что? — Алиса допила свою чашку и сонным благодушием откинулась на спинку стула.

— А сейчас ты ляжешь спать, а мы пойдём в магазин за покупками.

Алиса хотела спать и потому спорить не стала. Сползла со стула и побрела в уборную. Пока она управлялась в уборной и в ванной — что после уборной надо мыть руки, Алиса знала, сколько себя помнила — Женя перенесла в её комнату перину, подушку и одеяло и соорудила Алисе постель, хорошо, что постельное бельё они сохранили.

Когда Алиса переоделась и легла, Женя поцеловала её в щёку.

— Спи, зайчик.

— А я проснусь, вы уже придёте? — уточнила, закрывая глаза, Алиса.

— Не знаю, — честно ответила Женя.

— Ну, ладно, — согласилась Алиса.

Женя ещё раз поцеловала её и вышла в прихожую. Эркин, уже одетый, застёгивал куртку.

— Я мусор пока вынесу, хорошо?

Разумеется, её согласие ничего не меняло, но она кивнула. Эркин улыбнулся ей, взял наполненное ведро и вышел. А Женя пошла на кухню. И когда Эркин успел посуду помыть? Она вытерла тарелки и чашки и убрала их в шкафчик. Кастрюля из-под супа пусть сохнет, киселя немного осталось, Алиса после сна выпьет, а макароны… О, макароны под окно. Как удобно! Ну вот, плита убрана, можно опустить крышку и выключить газ, чтобы Алиса не дотянулась. Чайник на шкафчике, на столе скатерть… кухня уже жилая.

— Женя…

Она вздрогнула и обернулась. Эркин стоял в дверях и смотрел на неё, так смотрел… Жене захотелось спросить его, верит ли он, что всё это взаправду, а не во сне… но вместо этого она сказала:

— Да, сейчас. Сейчас пойдём.

Эркин посторонился, пропуская её. И по-прежнему молча смотрел, как она одевается.

— Ну вот, я и готова, — улыбнулась Женя.

Пред уходом она ещё раз заглянула к Алисе, убедилась, что та спит.

— Знаешь, давай оставим свет в прихожей. Вдруг мы задержимся.

Эркин кивнул и, выходя из квартиры, щёлкнул выключателем.

И снова они идут по заснеженной улице, и он держит Женю под руку, и Женя смеётся, прикрывая рот красной варежкой, и от её смеха он уже не чувствует ни холода, ни усталости, ни страха перед завтрашним днём.

Про Торговые ряды Женя услышала ещё вчера от Клавдии, а Маня с Нюрой ей объяснили дорогу.

— Сначала купим тебе.

— Нет, — твёрдо сказал Эркин.

— Да, — столь же твёрдо сказала Женя. И засмеялась. — Я же дольше выбирать буду.