Аналогичный мир - 2 (СИ)

— Нет, конечно, — кивнул Эркин. — И… и если так, то, может, Найси, ну, жене Чолли, у ней совсем ничего нет.

— Женя кивнула.

— Да, я уже думала. У нас простыня есть, она стираная, мягкая, как раз на пелёнки малышу. И не Найси она, — улыбнулась Женя, — а Настя. Анастасия. Правда, красивое имя?

Эркин подумал и согласился.

— Да, красиво.

Алиса, не слушая их, держала двумя руками ладонь Эркина, перебирала его пальцы, что-то шёпотом приговаривая. Играла.

— Ну, — Женя посмотрела на свои часики. — Десять минут до обеда. Давай собираться. Алиса, одевайся.

Алиса нехотя слезла с колен Эркина и, сопя, стала натягивать ботики, шапочку, пальто. Женя помогла ей справиться с самыми трудными пуговицами, получше натянула шапочку, закрывая лоб и уши.

— А теперь иди и подождёшь у двери, на двор без нас не выходи. Поняла?

Алиса кивнула. Когда она вышла, Женя быстро пригладила волосы, надела пальто и повязала шаль. Эркин взял свою куртку и вышел следом за ней, одеваясь на ходу.

Оставшись одна, Нюся вылезла из-под одеяла и натянула платье. Спрыгнула вниз, обулась. И вместо того, чтобы надеть пальто, взяла с тумбочки маленькое круглое зеркальце. Тётя Женя добрая, разрешила ей брать его смотреться, даже специально на виду оставляет. Нюся придирчиво рассматривала себя в зеркальце. Конечно, тётя Женя красивая. Эрик недаром глаз с неё не сводит. А вот она… она некрасивая. И никому не нравится. И худая. Мощи, как её в бане назвали. Одни кости торчат, а женщина должна быть пухленькой. Нюся вздохнула и положила зеркальце на место. Взяла яблоко. Бананы свои — пять штук — она съела сразу в первый же день, как выдали. И апельсины за два дня, их тоже пять штук было. А яблоки ещё есть. Но это все так, в два дня всё съели. И по всем казармам теперь сушат апельсиновые корки. Для запаха и в вещи положить, чтоб не заводилась моль. И она сушит, хотя вещей у неё нет. Нюся поправила разложенные на тумбочке корки, переложила высохшие на свою подушку. Пусть подушка пахнет апельсинами.

На дворе холодный порывистый ветер, ледяная крупа и холодный дождь. Низкие серые тучи плотно затягивали небо. Всё мокрое, скользкое, холодное.

У входа в столовую Эркин увидел Тима.

— Привет, ну как?

Тим озабоченно кивнул.

— Привет. Врач был, говорит, что уже не страшно. Но ещё два дня чтоб не выходили.

Женя сочувственно вздохнула.

— Ну, ничего. Как это они ухитрились?

— Лужу измеряли, — хмуро ответил Тим и не выдержал, улыбнулся. — До колена там или нет.

— Дети, что с них возьмёшь? — сказала Женя и строго посмотрела на Алису.

— Я не мерила, — сразу сказала Алиса. — И там до колена нигде нет.

— А ты откуда знаешь? — подозрительно спросила Женя.

— Ну, я ж видела, там дядя Антон прошёл, а его сапоги ниже коленки, а он не зачерпнул.

— Мой бы так соображал, — пробурчал Тим.

— Так Димка и спорил, что там неглубоко.

— Вы ещё и спорили? — удивился Эркин.

— Ага. Димка две конфеты выиграл, — Алиса, считая инцидент исчерпанным, побежала занимать место.

Тим и Эркин переглянулись и засмеялись уже оба. Так, смеясь, и вошли в столовую.

Женя за обедом особенно строго делала Алисе замечания, хотя о споре не вспоминала. Алиса, изредка поглядывая на Эркина, мужественно терпела воспитание.

С обеда пошли в барак. И пока Женя укладывала Алису, Эркин взял чистую смену и банный узелок. Алисе хотелось попросить его посидеть с ней, но, когда мама сердится, то лучше перетерпеть.

— А теперь спи, — строго сказала Женя и улыбнулась. — Игрок.

— Я не игрок, — глаза у Алисы закрывались, но стерпеть напраслину она не могла. — Я судья. Моя доля — укус с конфеты. Всё честно.

Эркин плотно сжал губы, чтобы не расхохотаться, и вышел.

На выходе из барака встретился с Чолли.

— Далеко?

— В баню.

Чолли смущённо кашлянул.

— Слушай, обмылка не будет лишнего? Свербит уже, а денег ни хрена.

Эркин кивнул.

— Талон при себе?

— Я мигом, — улыбнулся Чолли.

Эркин остался ждать его в холле, который здесь называли тамбуром. Из-за плохой погоды его использовали как курилку, и сизый дым плавал под потолком чуть выше человеческого роста. Хлопали двери казарм, бегали и суетились люди. Прошёл комендант, строго повёл глазом на курильщиков, дружно спрятавших сигареты в кулаки. Вышел Чолли с крохотным узелком из казённого полотенца.

— Пошли?

— Пошли, — кивнул Эркин.

На дворе холодный мокрый ветер ударил их по лицам с такой силой, что они невольно пригнулись. Чолли выругался.

— Вот хреновая погода, чтоб её…!

— Ага, — выдохнул Эркин, с тревогой думая, как по такой погоде ехать.

Когда они завернули за барак и ветер стал в спину, Чолли заговорил:

— Ты про О… как его, да, Ополье, — старательно выговорил он по-русски, — слышал?

— Слышал, — кивнул Эркин. — А что, туда думаешь?

— Мне на конный завод предложили. Ну, коней там разводят.

— Батраком?

— Не хозяином же! — хмыкнул Чолли. — Думаю вот… условия обещают… хорошие. Я запрос уже отправил.

— Жильё обещают?

— Ну да. Целый дом, если сразу и насовсем. Или год в бараке на пробу, но помогут построиться. К дому участок. Сад там, огород, можно свою корову держать, поросёнка там, кур. И деньгами зарплату.