Анаис

Едва они отошли на пару шагов, как сердце разлетелось мягкими лохмотьями, выпуская вверх пушистые струи красной жидкости.

– Странное сердце, – сказал Алмон. – Спасибо ему.

Они отправились дальше, ведомые тихим голосом Транспортного Канала, а Зона продолжала бушевать вокруг в полноте своего сумасшествия. Почва размягчалась под ногами, колыхалась то легкой морской зыбью, то самыми настоящими штормовыми волнами, из глубин тянулись зеленоватые руки, норовя ухватить и чьи-то жаждущие рты, с вытянутыми губами, намереваясь то ли свистнуть, то ли укусить…

Перепрыгивая на более-менее твердые участки почвы, Алмон с Анаис упорно продвигались вперед. Цель была так близка, что теперь и полуволк ощущал голос Канала.

Внезапно на пути возникло целое поле непрерывно вращающихся прозрачных глазных яблок, пронизанных тонкими кровяными нитками. Как по команде глаза замерли и их черные зрачки уставились на Алмона с Анаис.

– Нет, – прошептала девушка, – я не могу идти прямо по ним… Я не выдержу этого! Алмон, давай обойдем!

– Посмотри по сторонам, у этого ковра нет границ.

И действительно, со всех сторон пялились черные зрачки выпуклых глазных яблок.

– Интересно, какому сумасшедшему принадлежит этот кошмар?

– Не знаю, и знать не хочу! Я помешаюсь сама, не пройдя и половины! Алмон, это выше моих сил!

В ее черных глазах закипели желтые слезы.

– Анаис, послушай меня, пожалуйста, – Алмон присел перед нею на корточки, стараясь не смотреть на горящие безумием глаза… казалось, они прислушиваются к диалогу пришельцев. – Осталось совсем немного, я тоже чувствую Транспортный Канал. Надо идти, другого выхода нет. Ты же сама говорила, что Мертвая Зона – это мысли и чувства умалишенных существ. Все, что мы видим, это иллюзия, этого нет и быть не может, это бред сумасшедших, которые, быть может, уже давно мертвы. Это обыкновенные отбросы, мусорная свалка. Ты же не боялась, когда мы шли по свалке в окрестностях Зоны?

– Но я не уверена, что права! Зона может быть всем, чем угодно, не обязательно отстойником для сумасшедших! Даже если это и мысли с чувствами, то они убивали, поглощали всех, кто заходивших в Зону!

– Это мусор, только мусор чьей-то больной души. Пройди по нему, а потом отряхни ноги, вот и все. Сделай это.

– Держи меня за руку крепче.

Полуволк поправил выбившуюся прядь ее волос и сказал:

– Будь рядом со мной, держись за меня. Думай о том, что скоро мы окажемся на Земле и все дурное останется позади. Там мы найдем самый красивый берег самого лучшего моря и поселимся в маленьком домике с видом на песчаный берег и линию горизонта. Я, как почетный пенсионер буду выращивать цветы, а ты их продавать. А потом мы зароем в землю Глаз Идола, и из него прорастет новый мир для нас и наших друзей.

– Алмон, какие ты говоришь глупости, – едва удерживая слезы, прошептала девушка. – Я не умею ничем торговать.

– А я не умею ничего выращивать, но мы с тобой способные, всему научимся.

– Я этого даже вообразить не могу!

– Ладно, я все неправильно сочинил, придумай ты.

– На Земле мы поедем к морю…

– Так, так, так, очень интересно.

– У моря есть горы, есть ведь, правда?

– Должны быть.

– Там мы и поселимся, в зеленых горах, поближе к небу. Ты сказал, что из Глаза Идола прорастет мир для нас и наших друзей, ты думаешь, у нас могут быть друзья?

– Разумеется, почему нет?

– Земляне?

– Да хоть бы и земляне, чем они хуже.

– А я? Ты правда никогда меня не оставишь?

– С какой стати я должен тебя оставлять? Придумала тоже.

– Понимаешь, у меня очень, очень непростой характер, тебе со мною будет трудно.

Алмон улыбнулся.

– Справлюсь как-нибудь, у Патриция характер нелегче, я так думаю. Не поверишь, но у нас не было ни единого конфликта за все время нашего сотрудничества. Тебя это успокаивает?

– Немного, – слабо улыбнулась девушка.

– Давай руку. И помни, новый мир обязательно прорастет.

* * *

Терр-Розе точно рассчитала выход из Транспортного Канала, и Дракула выскользнул из Вихря рядом с его невидимым на Земле жерлом. Ноги вампира вязли в мягкой свежевспаханной земле. Теплый пар весенней пашни дурманил пряным духом, но Дракуле было не до земных ароматов. Он бросился к ближайшей лесополосе, радуясь, что кругом ночь. Приняв облик черного ворона, вампир взлетел в воздух, тяжело хлопая крыльями, и уселся на ветку дерева. Ему было тошно и позорно сидеть на ветке, и очень хотелось вернуться обратно во Дворец и забыть обо всей истории, как о дурном сне.

* * *

– Ну, пойдем, – Алмон взял руку Анаис в свою ладонь. – Главное, не смотри на них.

Анаис закрыла глаза и шагнула вперед. Под ногами лопнуло, растеклось нечто вязкое и теплое, издав всхлипывающий, душераздирающе-жалобный звук… Анаис дернулась назад, но Алмон не отпустил ее.

– Только не смотри, только не смотри, – повторял он, – иди вперед и думай о горах у самого красивого моря на свете.

Анаис сделала еще шаг и еще. К своему собственному сожалению, Алмон глаз закрыть не мог, он должен был видеть куда идет и, волей-неволей, приходилось смотреть, как лопаются тонкие поверхности глазных яблок, как выплескиваются желто-зеленые гнойные струи…