Амурет

Я подтолкнул ее в сторону лаза, ведущего в лехино логово, и мы полезли назад. Оказавшись в пещере, мы молча уселись на кучу листьев, Вика прижалась ко мне и я обнял ее. Так мы сидели некоторое время и я думал о том, как несправедливо мы наказаны. Мне стало стыдно за то, что несколько минут назад я мысленно обзывал Вику "сукой". "Даже если она и была любовницей этого грузчика, никакая она не сука, - думал я, - а просто несчастная женщина, вся вина которой - лишь в том, что ей хотелось от этой жизни чуточку побольше счастья." Вика сидела рядом, прижавшись ко мне, и тихо плакала. Я почувствовал ее горячее тело и обжигающее дыхание, и мне неудержимо захотелось ее прямо в эту минуту в двух шагах от Лехи, превратившегося в объедки динозавра. Мне просто захотелось сделать ей что-нибудь приятное. И я обнял ее покрепче и впился губами в ее мокрый рот. Вика ответила мне страстным поцелуем, а ее пальцы начали торопливо расстегивать мою рубашку. Еще через мгновение наши тела сплелись в один клубок. Вика оказалась невероятно страстной любовницей, она стонала и извивалась, и вскоре я достиг того мгновения, когда предчувствие неотвратимо надвигающегося счастья оправдывает все испытания, которые пришлось преодолеть ради достижения этого мгновения.

О, мой Господин, кто бы ты ни был - бог, дьявол или природный инстинкт, ты, дарующий это мгновение, в это мгновение прийди и скажи:

- Вот прибор, чтобы мчаться в неизвестность вслед за этой женщиной.

И я скажу:

- Дайте мне этот прибор, я помчусь в неизвестность вслед за этой женщиной.

Прийди и скажи:

- Вот крылья, чтоб лететь в муравейник вслед за этой женщиной.

И я скажу:

- Дайте мне эти крылья, я полечу в муравейник вслед за этой женщиной.

Прийди и скажи:

- Вот двенадцать ранее судимых грузчиков в очереди к этой женщине.

И я скажу:

- Запишите меня, я буду тринадцатым в очереди к этой женщине.

А в следующее мгновение сладостная волна захлестнула меня, вырвав из груди стон облегчения. Я отпустил Вику, она лежала на спине, тяжело дыша. Теперь она казалась мне жалкой, и восторг сменился чувством брезгливой снисходительности к использованной женщине. И я стал проклинать себя, что потратил столько сил, времени, таланта, бросил семью ради минутной плотской утехи. А денег сколько потратил! Если подсчитать все расходы за время моего амурета с Викой на подарки, цветы и бензин, то окажется, что дешевле было б снять проститутку на улице Горького. И проще, потому что не нужно было бы разыгрывать роман, который оказался совершенно никчемным. Наверное, если бы мы так и не трахнулись, впечатления об этом амурете были б гораздо приятнее и романтичнее."Господи, - молился я, - дай мне только вернуться назад, и я ни на шаг больше не отойду от жены, и всецело отдамся научной работе!"

Однако приходилось мириться с реальностью. А реальность была такова, что мне предстояло жить с Викой в вывернутом наизнанку мире неизвестно сколько, бороться за выживание, а для начала очистить наше новое жилище от остатков чудовищной трапезы. Последнее было самым неприятным, но я справился с этой задачей. Я выпихнул лехины останки наружу и оттащил подальше от нашего пристанища. После этого я нарыл немного земли топориком и забросал ею лужи крови. Надо ли объяснять, что при этом я постоянно озирался по сторонам, опасаясь стать жертвой чудовищного хищника. Но кругом царили такая тишина и такой покой, что я успокоился. "Видимо, страшное чудовище пресытилось, и где-нибудь отдыхает", - думал я, стоя по колено в воде и отмывая руки и топорик.

- Женя! - окликнула меня с берега Вика, и я помахал ей в ответ.

- Все спокойно? - спросила она и добавила. - Я хочу пить.

- Да вроде спокойно, - крикнул я в ответ, - чудовища не видно, оно, наверно, спит где-нибудь.

Оглянувшись по сторонам, Вика пошла к пруду. И в этот момент один из пригорков зашевелился и начал расти, превращаясь в гигантского зверя. Тот палеозоолог, который написал в энциклопедии, что динозавры достигают в длину тридцать метров, явно недооценивал этих животных.

- Вика, беги! - крикнул я, но было поздно.