Амундсен

Посол Фугт выступает за то, чтобы тактично объявить полярника недееспособным. Властелин полюсов невменяем, и необходимо лишить его возможности наносить оскорбления. Сделать это вправе только наивысший моральный авторитет полярных исследований — Фритьоф Нансен. В судьбоносный для Норвегии час, без малого поколение назад, он лично провел кампанию в английских газетах и во время конфликта со Швецией спас престиж родной страны. Спас он и репутацию Руала Амундсена в Англии, когда тот начал в Антарктике состязание со Скоттом [183]. Теперь посол просит его спасти Норвегию от Амундсена.

Пять дней спустя Фритьоф Нансен пишет Фугту: «Я вполне разделяю твое мнение, что здесь имеет место некое психическое расстройство, некая болезненная нервозность, которая и прежде так или иначе давала о себе знать».

Далее профессор касается давних обстоятельств и — возможно, откровеннее, чем где бы то ни было, — комментирует поведение Амундсена в гонке к Южному полюсу: «Бесспорно, весьма огорчительно, что в тот раз он не заявил вовремя о своих планах, ведь тогда бы все сложилось ему же на пользу; но сам он явно этого не чувствует, по всей видимости, считает свою выходку большой удачей. Собственно, с нравственной точки зрения тут ничего особо не скажешь, только вот без крайней необходимости так не поступают. А родной стране от этого в любом случае один урон. Однако ж его теперешние абсурдные заявления еще куда хуже. Впору подумать, будто он одержим манией рассориться со всеми великими державами. Ведь и с американцами разругался, повел себя просто нелепо».

Хоть Нансен и согласен с диагнозом посла Фугта, он не видит возможности публично спасти подорванную репутацию отечества; «теперь восстановить ее затруднительно» — так он заканчивает свое письмо.

Англия, конечно, была великой державой, но в состязании за Южный полюс она как-никак проиграла. Как бы англичане порой ни заносились, победитель, назвав их «bad losers», ополчился на поверженного противника. Во льдах Антарктиды все еще лежали пятеро погибших британцев. И в имперской столице накопилось много подспудной агрессии.

Затеяв единоличный поход против Великобритании, Руал Амундсен, казалось, уже не понимал, что в нравственных разногласиях по поводу Южного полюса он полностью зависел от поддержки соотечественников, и в первую очередь Нансена. Своими злобными мемуарами полярник во многом лишил себя симпатий земляков. Весьма знаменательно в этой связи частное письмо Карстена Боркгревинка, норвежца, руководившего британской антарктической экспедицией на «Южном Кресте». Здесь вновь высвечивается нравственное различие между Амундсеном и Скоттом. Англичан, как утверждает Боркгревинк, разозлил не соревновательный момент, а исключительно секретничаньенорвежца. «Он обвел их вокруг пальца. Вот что прискорбно. Помыслить невозможно, чтобы Скотт мог таким же образом обойтись с Амундсеном и норвежцами».

Открытие Южного полюса было вопросом чести. Это понятие сложное, в него входит не только победа, но и нравственный аспект. Нападая на проигравшего, Руал Амундсен лишал всякой победы и себя, и свою страну. Честь и славу не возьмешь, их нужно удостоиться.

Кроме американского издателя, злополучные мемуары вряд ли могли кого-то заинтересовать; Руал Амундсен практически перестал прислушиваться к советам. Мало-помалу он разругался почти со всеми своими советчиками. И теперь порывает с династией Нансенов.

После того как полярник, ссылаясь на разрыв с Германией, отклонил приглашение вступить в Общество арктических исследований, президентом которого стал Фритьоф Нансен, он, как исследователь, вывел себя за пределы профессорского окружения. Разрыв с адвокатом Нансеном, который был юридическим партнером Амундсена еще со времен экспедиции на яхте «Йоа», носил более открытый характер. Разыграют сей спектакль племянники двух национальных героев, но от этого он не менее знаменателен. Так или иначе, 15 ноября Густав С. Амундсен по телефону извещает адвоката Эйнара В. Нансена, что полярник более не нуждается в его адвокатских услугах.

Естественно предположить, что непосредственным поводом послужили упорные предостережения адвоката, который не рекомендовал прерывать американское турне. Позднее лейтенант Амундсен, не вдаваясь в подробности, пишет, «что дядя Руал счел себя вынужденным отстранить адвоката Нансена от ведения своих дел». Юридические игры вокруг полярника грозили большими сложностями, однако вполне вероятно, что и стареющий Александр, и молодой Эйнар Нансен облегченно вздохнули, когда лейтенант положил трубку.