Амундсен

Речи на благо обороны были возвратом к прошлому, игрой в Нансена на нансеновском поле. Тем не менее народный оратор Руал Амундсен решился на это и целых полтора месяца переезжал с места на место в прибрежных районах Северной Норвегии. Народу на его выступления собиралось много, однако массы он не всколыхнул. Как сообщает репортер газеты «Нордлюс» («Северное сияние»), помещение Рабочего союза в Кабельвоге было «набито битком», но рассказать потом было практически не о чем: «Он [Руал Амундсен. — Пер.] хотел всего-навсего напомнить нам о бушующем в Европе пожаре войны и объяснить, почему важно крепить обороноспособность страны, неуклонно сохраняя при этом нейтралитет. Социалисты — люди без родины и не желают иметь оборону, сказал он. Вряд ли его доклад глубоко затронул слушателей. Скорее у меня создалось впечатление, что публика расходилась недовольная, поскольку не услышала ничего для себя нового».

С островов Вестеролен идут более положительные отзывы. Сообщается, что полярный путешественник заказал для экспедиции к Северному полюсу не меньше 200 килограммов козьего сыра. «Таким образом, он убил сразу двух зайцев: обеспечил себя изрядным количеством отменного рафтсуннского сыра и привлек на свою сторону вестероленцев. В уезде Бё, расположенном с западного края архипелага, а потому открытого для атак подводных лодок, было для собственного спокойствия создано Оборонное общество».

К Руалову возвращению в столицу цеппелины еще не перешли в наступление на нее, посему его вклад в оборонное дело ограничился — помимо игры на бирже — выступлениями в Северной Норвегии. Во всяком случае, до поры до времени.

Прежде чем уехать на север, Руал Амундсен вынужден был обратиться в стортинг с просьбой вернуть 200 тысяч крон, от которых отказался в 1914 году, поскольку, как было напечатано в газетах, экспедиция «обходится гораздо дороже, чем предполагалось ранее». Полярный путешественник знал, что может положиться на премьер-министра Гуннара. Не прошло и двух недель, как эта сумма вновь оказалась на счету Руала.

***

До самого спуска корабля со стапелей все пытаются угадать его название. Газеты делают ставку на «Бетти» — в честь бессмертной няньки, до сих пор живущей во флигеле Ураниенборга. Первое судно Амундсена носило старинное норвежское женское имя «Йоа», однако это название оно получило раньше, чем перешло к нашему полярнику. А какая еще женщина была в жизни Руала Амундсена, если не Бетти?

Разумеется, он мог последовать примеру Фритьофа Нансена и взять в виде названия какой-нибудь девиз. Если «Фрам» значит «Вперед», то Амундсен мог бы приспособить для себя «Ферст» («Первый»). Впрочем, подобный девиз мало подходил ему: Северный полюс уже был открыт, а дрейф во льдах — совершён тем же «Фрамом». У полярного путешественника нашлась идея получше. 2 июня ему пришел ответ из дворца: «Королева с радостью дает согласие на Ваше предложение. Хокон Rex[94]». Итак, корабль будет называться «Мод» — и женским именем, и патриотично. Только, в отличие от стройной королевы, он был широк и массивен.

Спуск на воду состоялся чуть свет 7 июня 1917 года — в день главного национального праздника Руала Амундсена. Полярный корабль нарекли не с помощью декадентского шампанского, а в его истинной стихии — со льдом. «Судно спущено со стапелей, торжество по этому поводу оставило самые радужные воспоминания», — записывает в дневнике полярник, исполненный надежд на корабль и будущее.

Вместе с Херманом Гаде Амундсен давно заказал провиант в Америке. Погрузку собирались произвести в Сан-Франциско, так что полярный путешественник, невзирая на войну, решил использовать старый маршрут: через Панамский канал — вдоль западного побережья Америки — к Берингову проливу. Отставной дипломат Херман Гаде не напрасно содействует Руалу в Америке. Указания следуют в обе стороны. Во всяком случае, одна дипломатическая возможность благодаря закадычному другу в Христиании остается для Гаде открыта — Руал Амундсен имеет доступ к премьер-министру: «Я в ближайшее время поговорю с Г. К. и нашепчу ему всё, о чем ты просил».

Увы, как уже случалось раз за разом, отплытие приходится отложить, а планы — пересмотреть. 10 июля Руал пишет другу в Чикаго: «Я надеялся двинуться в путь уже осенью, с заходом в Сан-Фриско, но, похоже, ничего не получится, так что теперь я постараюсь выйти летом следующего — 1918 —года и направиться прямо на север». Это означает, что пятилетние запасы провизии нужно будет — несмотря на подводную войну — сначала переправить в Норвегию.

В ожесточенной борьбе с Великобританией Германия в 1917 году объявила ей беспощадную подводную войну, что повлекло за собой массовое затопление норвежских торговых судов и, соответственно, потерю многих жизней. В апреле в войну вступили Соединенные Штаты, а в конце октября того же года Руал Амундсен предпринимает собственную кампанию — впрочем, ограниченную масштабами кайзеровской дипломатической миссии в Христиании.