Амулет Паскаля

— А потом ты скажешь, что у тебя есть вот такой дом, — я кивнула на беленький «домик Барби», стоявший на противоположной от ресторанчика стороне. На его пороге сидела пара пожилых людей в высоких плетеных креслах, поставленных по обе стороны от входной двери. Он листал газету, она вязала.

Джон хитро улыбнулся. Я ответила улыбкой:

— Что-то не так?

— Да, но не совсем…

— 0! Неужели это вилла на берегу океана? И — белый лимузин? И ежегодная рента в пять миллионов баксов?

Мы расхохотались.

— Я знаю, что тебя это не волнует, — наконец произнес он. — Не та наживка, на которую тебя можно подцепить…

— А какая же — та? — спросила я, заинтригованная тем, что же он может предложить.

Он молчал слишком долго. А потом испытующе посмотрел и сказал три простых слова:

— Любовь. Верность. Вера.

По спине снова побежали мурашки…

* * *

Я кивнула головой, прогоняя наваждение. Слишком далеко мы зашли. Нас обоих трясло.

— Хорошо, — сказала я. — Мы начали с конца. А теперь вернемся к началу. Так безопаснее прийти к решению. Зачем ты притащился на эту ферму?

— Я давно знаю Джейка. Он написал, что у них — очередное сборище, я и приехал. Все просто.

Да, все было слишком просто. Кроме того, что я уже успела услышать.

— Откуда ты знал, что действовать нужно именно так? — спросила, глядя в его глаза. Заметила, что он засомневался и на какое-то мгновение в глубине зрачка появилась льдинка маленькой лжи. Точнее — зародыш сомнения: сказать или не сказать…

— Мать… — коротко произнес он, будто подписывая себе приговор.

Все сошлось и стало на свои места. Быстро-быстро захлопнулась книжка, рассыпались пазлы, сложились в штабели белые стены кукольных домиков, ковриком свернулась трава. Мир стал белым. Я снова стояла на одной ноге на маленьком цветном кусочке. Как и раньше.

* * *

Миссис Макдин хорошо изучила меня за те три дня. Мне казалось, что я слушаю ее, а в действительности — она прислушивалась ко мне. Вот откуда этот взгляд — отстраненный и в то же время слишком пристальный, будто она заглядывает за пределы радужной оболочки — внутрь: в мозг, в душу. Куда-то глубже, возможно, в колодец своей молодости — сквозь меня.

— Она замечательная женщина, — сказала я, с трудом ворочая онемевшим языком. — Я рада, что мы познакомились. Она очень тебя любит…

— Любила… — поправил он, так же едва шевеля губами. — Она умерла пять дней назад. Дождалась меня. Рассказала о тебе, заставила тебя искать. И отошла умиротворенная…

— Итак, вилла на берегу, рента и белый лимузин… — пробормотала я, — это все не шутки…