Амулет на удачу (СИ)

— Месье, последний раз хотелось бы вас уведомить и предупредить, что вы в данной ситуации имеете право отказаться от вызова без ущерба своей чести. Вам достаточно сейчас покинуть нас, и инцидент будет считаться исчерпанным. Вы уверены, что готовы поддержать вызов именно этого молодого человека, принимая все последствия и соглашаясь, что потом не будете иметь претензий?

Я мысленно взмолилась: не дури. Здесь явно чего-то не так. Не зря все в зале так напряжены, а кое-то смотрит слишком уж заинтересованно. Словно готовятся поглазеть на какое-то редкостное зрелище? Вот только девица, из-за которой всё и началось, так картинно захлопала глазками и бросила в Мишкину сторону несколько очень уж жарких взглядов… Насквозь фальшивых, теперь я была абсолютно уверена — она пыталась добиться расположения и внимания не Самохина, а паренька, с которым тот будет драться. Мишка же принял намёки в свой адрес за чистую монету и презрительно сказал:

— Я же это. Дворянин. А дворянин не может отказаться от защиты чести. Короче, я принял.

— Что ж, если стороны не хотят примирения… — вздохнул пожилой. — Обе стороны как равные статусом дворяне могут послать и принять вызов. Особые обстоятельства были оговорены и тоже приняты. Все участники согласны, вызванная сторона протокол не оговаривала. Что скажете вы, месье? — обратился он к Мишкиному противнику.

— Я выбираю Сомюрский протокол.

Среди зрителей пронёсся негромкий гул, а у меня окончательно душа ушла в пятки. Во что этот идиот ввязался?!

— Тогда прошу помочь освободить дуэлянтам место, — закончил суассонец. — Я имею право выступать как первый рефери. Милейший, — обратился он к стюарду, который всё время ссоры спокойно стоял и глядел на происходящее. — Капитан уже знает?

— Да, монсеньор. Он просил передать, что не одобряет, но запретить не имеет права. Единственное условие — вторым рефери будет третий помощник, он сейчас подойдёт.

— Конечно, не возражаю…

— Что тут происходит? — раздался голос Ладисласа.

Я ощутила невероятно облегчение — мой муж успел вовремя. Потом заметила за спиной у него испуганное лицо Базиля. Ну да, кажется, нам повезло. Мишка по дурости и самомнению опять чуть не вляпался во что-то крайне нехорошее, но Базиль-то местный. Он был рядом или услышал от кого-то, чего у нас творится. Немедленно сообразил, чем всё закончится. И сразу же побежал к Ладисласу Дюрану.

Тем временем пожилой суассонец подошёл к нему мужу, они негромко о чём-то минут пять беседовали, видимо, проясняя ситуацию. Дальше Ладислас нахмурил бровь — я в который раз уже восхитилась умению передавать единственным выражением лица целый спектр эмоций. Тут и недовольство, и раздражение, и высокомерие, что его — и оторвали от важных дел по пустякам.

— Месье, — обратился Ладислас к зачинщикам ссоры. — К сожалению, я вынужден вам сообщить, что мой слуга ввёл вас в заблуждение. Дело в том, что монсеньор Самохин не имеет постоянного дворянства, а лишь временное как студент Аконской академии. Но в данный момент он считается не студентом Академии, а младшим сопровождающим меня как члена Попечительского совета академии и как сопровождающий моей жены. На всё время командировки Самохин не является дворянином, поэтому ваш вызов принять не может. Тем не менее я от его лица приношу вам официальные извинения. Он признаёт себя неправым по всем предъявленным пунктам. Инцидент исчерпан?

— Благодарю вас, месье, — парень поклонился. — Извинения приняты, инцидент исчерпан. И уже с нашей стороны я приношу вам извинения, что поставил вас в столь неловкое положение.

На Мишку стало жалко смотреть, как он съёжился от презрительных взглядов, которым его осыпали все вокруг начиная с той самой девицы.

— Базиль, приношу вам благодарность, — негромко сказал Ладислас. — Вы очень вовремя успели, — дальше уже чуть громче он приказал: — Самохин, пройдёмте со мной.

Я увязалась следом, очень уж мне стало любопытно. Выгонят так выгонят, оставят — с интересом послушаю. Просить меня выйти Ладислас не стал. Мишка остался стоять посреди каюты. Я залезла с ногами на свою кровать. Муж занял вторую, и едва захлопнулась дверь, он заговорил. Причём явно был в сильной ярости, настолько ровно и безвкусно звучал его голос.

— Монсеньор Самохин, то, что я ваш педагог, не давало мне возможности соглашаться со словами, которыми вас охарактеризовал ваш отец. К сожалению, телесные наказания тоже давно отменены, хотя в прошлый раз именно физическое воздействие вложило в вашу голову немного ума. Как я понимаю, это случилось ненадолго. Во имя семи демонов Греха, зачем вы устроили ссору, да ещё именно с этими людьми?

— Да я этих сопляков… И вообще — они сами первые, — промямлил Мишка.