Амплуа девственницы

Мы только что простились с Громовым, посмотрев очередную квартиру (он к тому моменту перестал делать вид, что они его интересуют). Он поцеловал меня куда-то в ухо, усаживая в машину, и отбыл по своим делам с легкой грустью на челе, а я поехала домой, что-то напевая под нос. Сворачивая во двор, я обратила внимание на «БМВ», который нахально закрывал проезд к моему жилищу. «БМВ» был мне хорошо знаком, и я перепугалась, хоть теперь и дружила с обоими хозяевами «Олимпии».

Дальше стало хуже. Дверцы распахнулись, и ко мне направились двое мужчин, в одном из которых я без труда узнала белобрысого из охраны казино и даже имя припомнила, должно быть, с перепугу:

Костенко Леонид Сергеевич. Сохраняя спокойствие, я открыла свою дверь, ожидая, когда они приблизятся.

— В чем дело? — спросила я с намеком на недовольство.

— Поедешь с нами, — заявил белобрысый, но угрозы в его голосе не было, что позволило мне расхрабриться до такой степени, что я спросила:

— С какой стати?

— Давай по-доброму, — вздохнул он. — Мне приказали, я приказ выполняю. Так что пересаживайся в мою тачку.

Я с тоской перевела взгляд на родные окна, потянулась к телефону, но белобрысый возложил ладонь на мою руку и покачал головой, опять же с грустью, но стало ясно: в случае малейшего неповиновения он перейдет к активным военным действиям.

Слегка покачиваясь, я направилась к «БМВ», но все-таки спросила:

— Куда вы меня везете?

— Сейчас увидишь, — ответил Костенко.

Самые черные мысли пришли мне в голову, и одна весьма неприятная: происходящее — расплата за мое безнравственное поведение, корыстолюбие и лживость. Кому приятно сознавать, что наказание справедливо? Я впала в отчаяние и поклялась покончить с пороками, если все как-нибудь обойдется.

Между тем мы подъехали к «Олимпии», свернули во двор, металлические ворота распахнулись, пропуская нас, а потом захлопнулись. Этот звук болью отозвался в моей душе. Вслед за Костенко я вошла в казино с черного хода и по длинному коридору направилась в левое крыло здания.

Тот факт, что мы приехали в «Олимпию», меня слегка успокоил. Может быть, я сама себя пугаю и появлению белобрысого найдется объяснение, простое и безопасное для меня.

Тут одна из дверей, выходящих в коридор, открылась, и на пороге возник Вадим. Увидев нас, он слегка опешил, потом нахмурился и шагнул ко мне.

— Анечка, — начал он медово, и тут взгляд его обратился к Костенко. — Что за черт?

Костенко по-кошачьи приблизился к нему и что-то зашептал на ухо. Чем больше он шептал, тем больше тот мрачнел. Под конец он поджал губы и вновь помянул черта. Поведение его вызвало в моей душе смутную тоску, потому что стало ясно: к моему появлению здесь Вадим не причастен. Что же тогда происходит?

Помянув вслед за ним черта, я, повинуясь кивку белобрысого, пошла дальше, Вадим, недовольный и задумчивый, шел рядом и явно готовил себя к неприятному разговору. Коридор закончился дубовой дверью. Белобрысый постучал, а Вадим, опередив его, толкнул дверь и вошел первым. Белобрысый пропустил меня, и я из-за широкой спины Вадима увидела своего злейшего врага: парня из «Мерседеса», который с хозяйским видом сидел в кресле и листал журнальчик.

Он поднял голову, отшвырнул журнал и скрестил руки на груди, с насмешкой глядя на нас. Если мне это не понравилось, то Вадиму и подавно, он сцепил зубы, собираясь с силами, но повел себя совсем не так, как я ожидала.

— В чем дело? — спросил он едва ли не заискивающе, обращаясь к парню. Это было тем более странно, что хозяином здесь, по моим представлениям, был он, а вовсе не этот тип, бог знает откуда свалившийся на мою голову.

— Вот это я и хочу выяснить, — заявил тот, причем в его голосе чувствовалась угроза.

— Мне это не нравится, — в свою очередь заявил Вадим. — Ты распоряжаешься здесь как у себя дома и даже не соизволил поставить меня в известность…

— Кто-то должен думать о деле, — усмехнулся парень. — Чем вы тут занимаетесь? Наперегонки прыгаете перед этой девкой на задних лапах, а между тем голова у вас должна болеть не о том, как побыстрее ее трахнуть, а о том, чтобы найти грабителей.

Или я не прав? Сколько прошло времени, а? — спросил он ласково. Я не поняла, что он имел в виду, задавая этот вопрос, но Вадим понял, вздохнул, косясь на меня, и совсем другим голосом заметил:

— Девчонка-то здесь при чем?

— Девчонка здесь очень даже при чем. Только дурак не сообразит, что вас водят за нос. Надо заметить, весьма успешно.

— Марат, — поморщившись, начал Вадим, и я таким образом узнала, как зовут парня из «Мерседеса». Редкое имечко для редкого мерзавца.

— Разумеется, ты готов грудью встать на ее защиту, — перебил он его. — Это очень благородно, но не очень умно. И когда, черт возьми, вы успели стать такими благородными? Сядь, — кивнул он, разом посуровев, — и дай мне возможность с ней поговорить.