Аметистовый блин

Как ни странно, лазоревая ряса бывшего энергетика сыграла особую роль в отношениях с бабкой. Увидев красавца-батюшку, который вместе с ведьмой и прочими нехристями явился за ней в тренажерный зал, вампирша раскрыла рот и сделала постно-блаженную физиономию. После чего, сложив аккуратненько ручки, правую поверх левой, ладошками кверху, поспешила под благословение. Отказать в этом священник не мог.

Предупрежденный о бабкиной особенности отец Амвросий тем не менее собрался было брякнуть ей ласковое слово.

– Не смей! Молчи! – наперебой завопили Сережа, Лилиана и Маркиз-Убоище.

Бывший энергетик молча благословил энергетическую вампиршу, вслед за чем ее с двух сторон подхватили под белы рученьки с лиловыми линиями и усадили в «мерс».

И вот теперь она сидела, уставившись в затылок отцу Амвросию, и ждала, пока ее выпустят из машины и покажут дичь.

– Ну, начнем, благословясь, – сказал отец Амвросий и вынул ключ зажигания. Обычный, даже заурядный этот жест как-то внезапно подчеркнул, что выбор сделан, обратного пути ни для кого уже нет.

Бабку вынули, поставили на асфальт и издали показали ей будку с тоскующей охраной.

– Подойдешь и предложишь им свежих яичек, – велела ведьма, протягивая заранее приготовленное лукошко. Сережа и не приметил, когда это она протащила лукошко в машину.

Бабка кивнула – как ни хотелось ей прицепиться к Лилиане, однако инстинкт самосохранения оказался сильнее голода. Повесив на сгиб локтя кошелку, она молча засеменила к воротам. Сережа и Маркиз-Убоище, хоронясь за кустами, двинулись следом – им было интересно поглядеть, как вампирша управится с охраной.

Через минуту их нагнал отец Амвросий.

– Не могу я видеть этот сатанинское отродье! – заявил он.

– Чеши отсюда! – приказал Сережа. – Ишь, брезгливый какой выискался! Твоя ряса за три версты видна и еще отсвечивает!

Действительно – тяжелый лазоревый шелк, да еще вышитый серебром и золотом, на солнце бликовал и искрился.

Красавец-батюшка, сейчас даже избыточно красивый, остался стоять там, где настиг его окрик, а Сережа и Маркиз-Убоище, одетые гораздо скромнее, чуть ли не на корточках продолжили свой путь.

– Серьезно он уверовал, – сказал Сережа филармоническому артисту. – Ведь Лилька только корчит из себя злодейку. Вывеска у нее такая! А он, если что не вписывается в религию, так уже и на дух не переносит. Надо же, какими их там правильными делают, в семинарии…

– Ты так полагаешь? – загадочно спросил Маркиз-Убоище.

– Но надо отдать ей должное – она его тоже терпеть не может. Идеологический враг!

Сережа замолчал, отложив анализ духовных противоречий между ведьмой и отцом Амвросием до лучших времен. Потому что вампирша с лукошком вышла наконец к будке и обратилась к охране с приветствием.

Издали было видно, как парни высокомерно отказываются купить предложенные яйца. И в самом деле, что за идиотизм – предлагать людям на боевом посту товар, который нужно варить или жарить! Яйца были гениальной находкой Лилианы, рассчитавшей, что охрана пошлет бабку с ними вместе далеко и надолго, а уж достойно ответить и завязать свару – бабкино дело.

Две минуты потребовалось голодной вампирше, чтобы сперва один, а потом и другой охранник, зашатавшись, легли на асфальт перед воротами.

– Вперед! – приказал Маркиз-Убоище и первый помчался вязать по рукам и ногам добычу.

– Сашка, за мной! – негромко позвал Сережа и побежал следом. – Леонид Борисыч, оружие у них заберите!

Бывшему электронщику и бывшему энергетику нужно было быстро разобраться в будке с пультом управления воротами и прочей техникой, отвечающей за безопасность виллы.

Бабка-вампирша, подкормившись, пришла в замечательное расположение духа и добровольно помогала Маркизу-Убоищу обездвиживать охрану, затягивая хитрые узлы с такой силищей, что развязать их не смог бы вообще никто на свете.

– Пятнадцать человек на сундук мертвеца!.. – вдруг зловеще пропела она, и Сережа, которого уже и призыв к городовому достаточно озадачил, покосился в открытую дверь на бабку с большим подозрением.

Оказалось, что не напрасно будка у ворот столь просторна – одна стена помещения была целиком занята электроникой. Пять экранов показывали, что делалось в особняке и три – что творилось на территории.

Время было утреннее – хозяин уехал творить Большой Бизнес, хозяйка – тратить деньги. В доме околачивалась охрана в количестве еще трех мальчиков, но не в камуфле, а в штатском. Вокруг дома шастали двое. Итого – пятеро. Но, возможно, были еще шестой и седьмой, не попавшие в поле зрения телекамер.

– Солидно, – заметил Маркиз-Убоище, разглядывая электронику. – Автомат и пистолет. Вот.

Выглядел он с оружием предельно нелепо – очевидно, природный его артистизм требовал бутафории, а с реальными предметами дела иметь не желал.

– Странно, – возразил Сережа. – Чтобы такой богатенький Буратино – и арендовал под офис всего пять-шесть комнат, да еще на шестнадцатом этаже. Не иначе, офис у него там для приличия…

– Йо-хо-хо, и бутылка рома… – бормотала бабка, довязывая охранника. – Пей – и дьявол доведет до конца…