Аметистовое ожерелье

Сняв платье, Элизабет подошла к горящему камину, с удовольствием вдыхая запах свежести, исходивший от выстиранной вещи. Постепенно переживания сегодняшнего дня начали меркнуть под влиянием домашнего покоя и тепла. Она разделась и стала смывать с себя трущобную копоть и грязь, оттирая руки, плечи и грудь горячей водой, налитой в широкую чашу, стоявшую около ее письменного столика. Вдруг она краем глаза увидала записку, лежавшую на бюро. Сердце у нее бешено забилось, и она нетерпеливо схватила письмо мокрыми руками. Росс Трилоуни предлагал встретиться снова… Элизабет подошла к кровати и села.

Если она не испугалась ловушки, в которую попала в воскресенье в трущобной части Лондона, то встретиться с Россом для нее – пара пустяков. Она ничего при этом не теряет: ни доброго имени, ни своих драгоценностей – ни того, ни другого у нее нет.

Элизабет посмотрела в окно – уже стемнело. Еще не очень поздно, только девять. Бабушка уже спит.

Она взглянула на Джози.

– Достань мое синее бархатное платье и черный атласный плащ… тот, что с капюшоном. – Элизабет усмехнулась, видя, что Джози с недоумением смотрит на нее. – Мне нужно ненадолго уйти из дома, и, к моему сожалению, тебе придется пойти со мной.

Глава седьмая

Для дворецкого неожиданное появление леди в десятом часу вечера, да еще с требованием встретиться с его хозяином, показалось довольно необычным, но он не подал вида.

Элизабет села на предложенный ей стул и слегка наклонила голову в знак благодарности.

– Я должен узнать, может ли виконт Стрэттон принять вас, – проговорил дворецкий с едва заметным пессимизмом.

Великолепное убранство дома не произвело на Элизабет никакого впечатления. Она считала ниже своего достоинства глазеть на белоснежный мрамор колонн, художественный фарфор и дорогие картины, украшавшие обитые шелком стены. Наверняка эти бесценные вещи были конфискованы Россом Трилоуни, еще, когда он разбойничал на море и грабил торговые корабли… Ее размышления были прерваны звуками шагов – впереди шел дворецкий, за ним двое слуг и служанка. Все были одеты в черное с золотом.

– Виконт вас сейчас примет.

– Хорошо, – сухо сказала она и поднялась со стула со спокойным достоинством, хотя внутри у нее все похолодело.

«Мне не страшно и не стыдно», – мысленно твердила себе Элизабет, идя следом за дворецким по мягкому, пушистому ковру. Она представила Джейн Силби с маленьким сыном на руках. То унижение и издевательства, которые каждый день испытывают они, не идет ни в какое сравнение с ее теперешними переживаниями.

Виконт уже ждал ее. Он стоял, опершись рукой на каминную полку и поставив ногу на изящную каминную решетку. На столе у камина стоял хрустальный стакан с бренди и лежала раскрытая книга обложкой вверх, будто Росс только что читал ее. Это было неожиданностью. Элизабет считала Росса Трилоуни ловким, но недалеким человеком. На какое-то мгновение она растерялась и чуть не извинилась за доставленное беспокойство.

– Входите… пожалуйста, – услышала она голос Росса.

Элизабет смутили приятные манеры и подчеркнутая вежливость. Чтобы скрыть растерянность, она неожиданно для себя сказала то, что думала:

– Я знаю, мне не следовало сюда приезжать. Я понимаю, что мое поведение можно назвать возмутительным. Но… как за мной, так и за вами закрепилась нелестная репутация… Так что нам с вами нечего терять, и я думаю, вы на меня не рассердитесь.

– Нет, не рассержусь, – проговорил он с улыбкой.

Она обвела рассеянным взглядом его могучую фигуру. Представительный джентльмен, любящий почитать тихими вечерами в красиво обставленном доме, свидетельствующем о несметном богатстве. Для полноты картины не хватало только второго кресла у камина, где сидела бы утонченная леди – жена – и занималась своим бесконечным вышиванием.

Может, она зря считала его неотесанным чурбаном? Явившись к нему без предупреждения, она увидела подлинного человека, что опровергало ходячее мнение о нем.

– Насколько я понимаю, вы получили мое письмо? – спросил он, прервав ее размышления.

– Да, получила. Поэтому и приехала.

– Я благодарен вам за то, что вы не отложили это дело в долгий ящик.

Ее ответом был быстрый насмешливый взгляд.

– Не хотите ли чаю?

– Нет, – кратко ответила она, но, вспомнив, чему ее учили в детстве, поправилась: – Нет, благодарю вас. Давайте перейдем прямо к делу. – Она снова покраснела, увидев его насмешливую улыбку. – Уже довольно поздно, – пояснила она.

Он был очень вежлив. Подчеркнуто вежлив. Будто этот известный своей беспощадностью человек, который еще недавно грозился отправить ее на панель, вдруг передумал, и ей нечего теперь бояться.

Словно читая ее мысли, Росс тихо произнес:

– Как вы набрались смелости, миледи, и решились приехать сюда, несмотря на поздний час, так и я решил смиренно попросить у вас прощения за то, что в прошлый раз был груб с вами.

– Могли бы и не извиняться, – не медля ни минуты, резко возразила Элизабет. Она была встревожена и напугана таким неожиданным приемом.

– Почему? Не потому ли, что мои извинения вынуждают и вас извиниться передо мной?