Американская разведка против Гитлера

Сталин долго не хотел направлять в США нового резидента, видимо, не желая портить с американцами отношения. Примерно год обязанности резидента исполнял Степан Апресян (псевдоним «Май»). Он работал в разведке с 1932 года, в 1938 году был арестован, но в июне 1939 года его освободили. Однако арест наложил неизгладимый отпечаток на характер Апресяна. Тем более, что его старшего брата Дереника, наркома внутренних дел Узбекской ССР, расстреляли в феврале 1939 года за шпионаж в пользу Германии, Японии и Италии (уже через год его посмертно реабилитировали).

Как отмечал сотрудник резидентуры Феклисов: «Расстрел брата, месяцы, проведенные в тюрьме, видимо, не прошли для Степана бесследно. Он стал болезненно нерешительным, за несколько дней до встречи с агентом начинал нервничать. Это состояние отражалось на всем его облике и действиях. Степан весь уходил в себя, невнимательно слушал собеседника. В ходе проверки перед встречей беспокойно осматривался кругом, быстро, почти бегом, большими шагами передвигался по улицам»[202].

Тем не менее именно Апресян был непосредственным создателем главных агентурных подходов к виднейшим физикам Запада, благодаря чему советской разведке в июне — сентябре 1945 года удалось раздобыть чертежи первой американской плутониевой бомбы. «Май» был прекрасно эрудирован, знал много языков (обычно он изучал язык за 3–4 месяца) и обладал легким характером в общении с сослуживцами.

С апреля 1945 года и.о. резидента Апресян под крышей второго секретаря советского консульства в Сан-Франциско находился в этом городе, где как раз проходила конференция по учреждению ООН. В 1945 году Апресяна отозвали в Москву.

Несмотря на плотную опеку советских разведчиков ФБР (особенно начиная с 1943 года), резидентура НКВД добилась в США впечатляющих успехов. В частности, был получен полный комплект документации на первый американский реактивный истребитель П-80. Были добыты чертежи радарной автоматизированной установки SCR-584. Эта установка сама определяла траекторию полета немецкой неуправляемой ракеты ФАУ и наводила на нее зенитные батареи. Только от агентов резидентуры «Ретро» и «Хорвата»[203] в центр через резидентуры поступило в 1943–1945 годах 9165 страниц по более чем ста научным направлениям[204]. Деньги «Ретро» и «Хорват» брали крайне неохотно (им платили не более 200 долларов в месяц). «Ретро», например, говорил, что эти деньги гораздо нужнее советскому народу.

В принциапильном плане стоит отметить, что американцы могли бы и сами поделиться военно-технической информацией с советским союзником. Тем более, что США поставляли в Советский Союз военную технику, в том числе и самую современную. Однако уже военные годы в Москве не могли не заметить двуличность американской линии в данном вопросе. Например, русским была обещана документация на стратегический бомбардировщик, но затем американцы «замотали» вопрос. В то же время англичанам, например, в октябре 1944 года была передана документация на изобретенную в СССР парашютную торпеду 45–36 АВА. Американцам и англичанам была также предоставлена документация на 130-мм двухорудийную башенную установку Б-2-ЛМ. Англичанам показали захваченную советскими войсками немецкую подводную лодку.

31 октября 1944 года Рузвельт попросил Донована представить предложения по организации «разведывательной службы на послевоенный период, которая была бы руководящей по отношению ко всем государственным органам в том, что касается разведки»[205].

После того как стало ясно, что именно Советский Союз сыграет решающую роль в разгроме Германии, Донован направил 18 ноября 1944 года запрошенный президентом меморандум на имя Рузвельта, предложив не только сохранить УСС в послевоенное время, но и расширить его функции и преобразовать в независимое ведомство. «В глобальной и тоталитарной войне, — писал Донован, — разведка должна быть глобальной и тоталитарной»[206]. «Дикий Билл» предложил и название для первой американской разведслужбы мирного времени — Центральная разведывательная служба (Central Intelligence Service). Причем первое слово подчеркивало, что все разведподразделения американских ведомств должны были перейти под контроль нового бюрократического монстра.

Согласно Доновану, новая разведка должна была подчиняться непосредственно президенту. И базироваться она должна была (к ярости Гувера), естественно, на кадрах УСС: «…у нас теперь в правительстве есть тренированный и специализированный персонал, необходимый для выполнения этой задачи. Этот талант нельзя распылять»[207].

Гувер получил через своих агентов (на то, чтобы шпионить за коллегами, он не жалел ни денег, ни сотрудников) копию меморандума Донована и немедленно поручил подготовить его максимально критический анализ. Помимо этого он организовал «утечку» меморандума в прикормленную ФБР ультраконсервативную газету «Чикаго Трибьюн». Там немедленно появился аршинный заголовок, обвинявший Донована в создании супершпионской службы для обеспечения послевоенного издания «нового курса» Рузвельта.