Американская разведка против Гитлера

Главное, что потрясло Каппиуса в Германии — это нормальная жизнь большинства населения, несмотря на войну. Даже питались немцы (особенно рабочие) лучше, чем в Англии. Например, Каппиус был поражен, что на карточки давали настоящее сливочное масло, а не маргарин. Конечно, в массе немцы уже не верили в победу, но и к активной борьбе против нацизма были не готовы. Они просто работали и ждали, что произойдет.

С помощью легально приехавшей из Швейцарии жены Энне (она использовала «крышу» медсестры Красного Креста) Каппиус организовал в Руре сеть информаторов с опорой на бывших деятелей профсоюзов. Ячейки группы, по данным Каппиуса, простирались от Берлина до Ульма и Гамбурга. Всего в группу входило примерно 15 человек, лично знавших Каппиуса. У них на связи были другие люди. Примечательно, что Каппиус отказывался от сотрудничества с коммунистическими группами Сопротивления, якобы потому, что в них работали агенты гестапо.

Проблема была в том, что Каппиус никак не мог регулярно передавать собранные сведения в Лондон. Ему удалось сделать это только два раза с помощью жены, которой изначально и отводилась роль курьера. Рацию британцы сбрасывать в район Бохума побоялись.

Каппиус был готов к развертыванию настоящей вооруженной борьбы, хотя и непонятно, кто бы в ней участвовал. Его люди смогли похитить с оборонных заводов 250 винтовок, а завербованный начальник полиции городка Виттен обещал в случае чего передать Сопротивлению и свой арсенал. По плану Каппиуса, его люди должны были взять власть в Бохуме и окрестностях в тот момент, когда немцы отступят, а союзники еще не займут город.

Хотя Каппиус запросил через курьеров оружие (100 автоматов, 50 пистолетов, 50 ручных гранат) и взрывчатку для организации саботажа на железных дорогах и оборонных предприятиях, в этом ему было отказано. Англичане посчитали, что выбранное Каппиусом место выброски груза слишком близко от зенитной батареи с прожекторами. Бедный Каппиус целыми днями прослушивал всякую белиберду по ВВС (типа «У Марии удалили гланды», «Розы зацветут весной» и т. д.), напрасно ожидая нужного ему сообщения «У бабушки трое детей» (это означало бы согласие на сброс оружия в указанном Каппиусом месте).

В январе 1945 года Энне Каппиус привезла от мужа донесение на 13 страницах мелким почерком. В частности, Каппиус сообщал, что электростанция под Кельном, обеспечивавшая две трети производства электроэнергии в Руре, не пострадала от бомбежек. После этого авиация союзников сравняла электростанцию с землей.

В целом группа Каппиуса могла поставить себе в заслугу то, что при освобождении Западной Германии ей удалось предотвратить уничтожение некоторых предприятий и складов с продовольствием. Однако к тому времени (апрель 1945 года) немцы и сами игнорировали на Западе приказы Гитлера о «выжженной земле». Причем заслугу в том, что этот приказ толком не выполнялся, приписывал себе после войны министр вооружения нацистской Германии Альберт Шпеер.

Каппиус и его жена успешно пережили войну, чего нельзя было сказать о другом члене Международного социалистического боевого союза молодой женщине Хильде Майзель. В начале 1945 года ее перебросили из Швейцарии в Австрию, гда она должна была наладить такую же инофрмационную сеть, как Каппиус в Руре. При возвращении в Швейцарию прямо на границе эсэсовский патруль прострелил ей обе ноги. Не желая попадать в руки к нацистам, Майзель проглотила ампулу с цианистым калием.

Через два месяца после Каппиуса в Голландии был сброшен второй агент Рабочего отдела УСС Антон Бернард Шрадер («Бобби», операция TYL). Он должен был наладить безопасный канал перехода агентов из Голландии (где население в целом сочувствовало Сопротивлению) в Германию. В отличие от Каппиуса «Бобби» снабдили новейшим разработанным УСС радиопередатчиком «Джоан/Элеанор»[120]. С помощью этого устройства можно было поддерживать контакт с самолетом союзников, барражировавшим на высоте до 10 километров (вне досягаемости немецких зениток). Так как сигнал шел практически вертикально, его не могли запеленговать немецкие наземные службы. С помощью прибора можно было говорить открыто, не пользуясь шифром или азбукой Морзе. На самолете был смонтирован магнитофон, записывавший все, что передавал агент. Таким образом, за 20-минутный сеанс связи можно было передать примерно столько же информации, сколько за несколько дней работы на обычном радиопередатчике.

Наконец, «Джоан/Элеанор» был очень компактным: размеры прибора у агента были 20 см в длину, 7 см в ширину и 2,4 см — в толщину. В то время основные радиопередатчики были такого размера, что едва помещались в чемодан (поэтому их и называли «чемоданное радио»). Любой человек с чемоданом в рейхе вызывал повышенное внимание патрулей. Новый же прибор УСС мог быть спрятан среди вещей в небольшой сумке. Вес принимающей аппаратуры в самолете достигал 18 килограммов.