Америка reload game

-------------------------------------

*Прозвище шестнадцатого президента США Авраама Линкольна (прим. ред. ).

-------------------------------------

никаких наречий, кроме родного, не знал и знать не собирался – а серьезность момента совершенно не располагала к облачению в дипломатическо-протокольные вериги Старого Света: никаких переводчиков, одни телеграфисты.

«Вы ни с того ни с сего убили три с половиной сотни наших, Эйб. И я не смогу проглотить такое блюдо, не подавившись – даже с подливкой из этих ваших “извинений” и “дружественного огня”. Как выразились бы у вас в стране: “Мои избиратели такого не поймут” – уж извини».

Да уж…
«Серхио, война не нужна ни вам, ни нам».
«Согласен, Эйб. Но с поправкой – от ваших же Отцов-основателей: “Выбирая между войной и безропотным подчинением кому бы то ни было, мы всегда выберем войну”».
Президент, обернувшись, бросил мимолетный взгляд на толпящихся оплечь советников; советов от них сейчас было – как от козла молока.
«Ты что-нибудь можешь предложить нам, Серхио?»
«Могу. По данным нашей разведслужбы, рейд Гудвина не был согласован с Центральным командованием. Это действительно так?»
Решать надо было мгновенно; спустить же шкуру с ротозея-Пинкертона еще успеется.
«Скорее нет, чем да».
«Тогда есть вариант. Вы обвиняете Гудвина в государственной измене и вешаете его на рее “Резольюшена”. Публично и в течение ближайших часов. На фоне официального правительственного заявления об уважении нейтралитета Техаса. Тогда я берусь протащить через Конференцию вашу байку о “дружественном огне” и утихомирить “ястребов” в нашем Нэйви, рвущихся немедля ввязаться в вашу Гражданскую войну на стороне Ричмонда. Хотя это будет очень нелегко».
На секунду президента посетила подлая мыслишка – «Как славно было бы, если б Гудвин погиб во время своего дурацкого прорыва…» А ведь никаких иных вариантов, похоже, и вправду не просматривается… «Мои избиратели такого не поймут», да; а – армия?..
«Это и есть ваше “калифорнийское предложение”, Серхио – то, от которого “невозможно отказаться”? Сожалею, но я не могу его принять. Приказ можно отдавать, лишь если ты уверен, что его станут выполнять – if you know what I mean».
Лента замерла на добрых пять минут (похоже, Серхио консультировался со своими Негоциантами – или как у них там, на Диком Западе, принимают решения о войне и мире) и затем неумолимо поползла вперед:
«Это – последнее ваше слово, ваше превосходительство?»
«Да. Но мир лучше войны, подумайте об этом, пожалуйста, ваше высокостепенство».
«Разве я говорил о войне? Однако адмиралы могут ведь предпринимать авантюры – во славу Родины и в обход Центрального командования – не только в вашей стране. Прощайте, ваше превосходительство».
Вот и всё… Телеграфист подал знак, что на том конце провода больше никого.