Амазония

— Отец рассудил примерно так же, судя по записям, — тихо проговорил Нат. На самом деле этой теме было посвящено такое обилие материала, что Натан просто не успел весь его прочитать.

— А что насчет ягуаров с кайманами? — спросила Анна.

— Похоже, они мутировали значительно раньше. Хищников-переростков из них сделали много поколений назад. Судя по всему, ягуары получили способность производить генетически стабильное потомство, поэтому больше не нуждаются в соке.

— Почему же они не расселились дальше? — поинтересовалась Анна.

— Видимо, инстинкты или генетическая память удерживает их именно здесь.

— Выходит, по-вашему, дерево создавало этих тварей целенаправленно и сознательно? — хмыкнул Зейн.

Манни пожал плечами.

— Кто его знает? Может, вся сознательность и целенаправленность сводится к обычному давлению отбора.

Зейн покачал головой.

— Не может быть.

— Почему же? Нам и раньше встречались подобные феномены. — Манни повернулся к Нату. — Вроде муравьиного дерева.

Натан нахмурился, вспомнив сержанта Костоса, сражающегося с муравьями. Вспомнил он и о полостях в стволе и ветвях дерева, дающих колонии приют и питающих ее сахаристыми выделениями, и о муравьях, которые яростно защищали свой дом от посягательств растений и животных. Он начал понимать, к чему клонит Манни. Сходство было разительным.

Манни тем временем продолжал:

— Итак, мы имеем дело с симбиозом растения и животного, оба из которых эволюционировали по пути сложных взаимоотношений друг с другом, служа друг другу.

Тут заговорила Каррера, стоявшая на посту у окна. За ее спиной неспешно садилось солнце.

— Какое нам дело до того, откуда взялись эти твари? Спросите лучше, как от них отделаться, если придется прорываться отсюда!

Нат ответил:

— Тварями можно управлять.

— Как?

Он махнул на ноутбук.

— У отца ушли целые годы на то, чтобы выведать тайны бан-али. Видимо, они разработали составы, с помощью которых могут и приманивать, и отгонять своих выкормышей. Мы видели, как они влияют на саранчу; то же самое возможно с пираньями. Добавляя вещество в воду, бан-али пробуждают спящую агрессию и подгоняют пираний к конкретному месту. По предположению отца, вещество это содержит гормон, обостряющий у пираний территориальное чувство, из-за чего те слепо атакуют все подряд.

Манни кивнул.

— Значит, нам повезло, раз мы успели так быстро нейтрализовать почти все взрослое поголовье. Представляю, сколько приходится ждать, прежде чем выведутся новые монстры. Вот он — первейший недостаток системы биологической защиты.

— Видимо, затем они и держат других хищников, — проницательно заметила Каррера. — Как запасные войска.

Манни помрачнел.

— Точно. Как я сам не додумался?

Каррера повернулась к Нату.

— Осталось разобраться с кошками и крокодилами.

Нат кивнул.

— Эти привратники, как мы и думали, были посланы охранять подступы к территории. Они стерегут все возможные входы в долину. Однако даже ягуара можно усмирить, натеревшись черным порошком, что позволяет бан-али безбоязненно проходить мимо. Думаю, этот состав может действовать по принципу помета каймана, запах которого отпугивает крупных кошек.

Манни присвистнул.

— Стало быть, раскраска нашего проводника была не столько для глаз, сколько для носа?

— Где бы нам раздобыть этого зелья? — спросил Костос. — Откуда оно берется?

Ответил Коуве.

— Из дерева Ягги.

Он все больше нервничал по ходу рассказа.

Нат удивился его находчивости.

— Да, их получают из коры и масел листа Ягги. Но как вы узнали?

— Здесь все завязано на этом допотопном дереве. Думаю, Манни был прав насчет того, что вид ведет себя подобно муравьиному дереву. Он ошибся в другом — кого считать муравьями.

— Что значит — «кого»?

— Все эти химеры нужны дереву лишь в качестве подспорья своим настоящим сожителям. — Коуве огляделся. — Бан-али.

Все ошарашенно смолкли.

Профессор же продолжал:

— В этом симбиозе туземцы замещают муравьев-солдат. Бан-али зовут свое дерево Яггой, что значит «мать». Та, что дает жизнь, оберегает. Когда-то, в необозримом прошлом, может, еще во времена первобытных переселенцев в Южную Америку, это племя обнаружило дерево с выдающимися целебными свойствами и было покорено им, превратилось в бан-йи, рабов. Так они и служат друг другу — по методу кнута и пряника.

Нату сделалось тошно от такого сравнения. Человек в роли муравья...

Роща эта доисторическая, — подытожил профессор. — Должно быть, ее происхождение восходит к эпохе Пангеи, когда Южная Америка и Африка были одним целым. Такие леса могли окружать первых людей, едва освоивших прямохождение. Во все времена существовали сотни легенд и мифов о подобных деревьях с разных уголков мира. Легенд о матери-хранительнице. Возможно, случай с бан-али был далеко не первым.

Рассказ Коуве всех поразил. В душе Нат признал, что даже его отец не смог бы так далеко проследить историю Ягги, и чувствовал себя уязвленным.

Сержант Костос вскинул винтовку на плечо.

— Хватит с нас лекций. Я-то думал, мы собирались разрабатывать план. Как нам сбежать, если удастся вызвать кого-нибудь по радио?