Амаркорд смерти

Вскоре из клетки зверя вылетел кусок мяса. Окровавленная плоть упала как раз в центр. В то самое место, которое лучше всего освещалось пламенем из бочек. Присмотревшись внимательнее, Боб узнал в этом бесформенном ошметке сердце. Вскоре это поняли и Никтеанцы. Дети ночи ахнули все, как один. Кто-то начал перешептываться между собой. Другие плакали. Никто не мог поверить в увиденное.

Но когда из логова зверя вылетела его голова, всем все стало ясно: настоящим чудовищем в этой проклятой яме был не Цербер.

Глава 11

Двери открылись. Кара ожидала увидеть целую свору Никтеанцев, ринувшихся на них из темноты, но вместо этого перед ними оказалась кучка детей ночи, смиренно посаженных на колени. Без капюшонов, скрывающих лица, они выглядели как обычные люди, не считая мерзких шрамов на коже. Но больше всего Кару удивило то, насколько они были напуганы. Их буквально трясло от страха. В особенности это было заметно по Бобу.

Когда Кара заглянула за спину детей ночи, то увидела Грэма Сайлента, с ног до головы, измазанного темной кровью. Тягучие капли падали с его узкого подбородка. Черная футболка разорвана в клочья. Волосы взъерошены. Сайлент глубоко дышал, держа в руках то, перед чем раньше трепетал каждый из Никтеанцев…

А именно – голову зверя.

– Я смотрю, ваше рвение взглянуть на то, как с меня будут кожу срезать поугасло, да?! – почти крича спросил Сайлент, при этом вальяжно расхаживая вокруг испуганных мужчин и женщин.

Подойдя к первому попавшемуся сыну ночи, Грэм схватил его за шкирку и поднял. Ноги парня затряслись. Он стоял, дрожа всем телом, пытаясь не встретиться взглядом с окровавленным безумцем.

– Посмотри, – Сайлент поднес голову Цербера на уровень его глаз.

Здоровенная мохнатая морда с кровавыми слюнями безжизненными глазами пялилась на Никтеанца. Испуганный мужчина со шрамами на лице обмочился. Тонкая струйка потекла по асфальту в то место, где он секундной назад сидел на коленях.

Глядя на голову чудовища, Кару пробрал холод. Неужели Грэм Сайлент сумел справиться с этой махиной? Судя по размерам головы можно было смело предположить, что тело зверя огромное. Свирепая черная пасть с торчащими из нее клыками служила тому серьезным подтверждением. Кара бы в обморок упала, если бы лицом к лицу встретилась с чем-то подобным.

– Действительно, Альфа, – сказала Аркадия, медленно идя в сторону толпы.

– Этому бесу вы поклонялись? – в одной руке Грэм за волосы держал обмочившегося Никтеанца, в другой – густую гриву Цербера.

Разжав ладонь, Сайлент отпустил свой трофей: головешка монстра упала на асфальт, издав чавкающий звук. Грэм зашел за спину Никтеанца, повернул его лицом к собратьям. Со всей силы прижал к себе, обхватив шею двумя руками. Было видно, что сыну ночи тяжело дышать, но он был настолько напуган, что не смел даже пошевелиться. Свет горящих факелов как нельзя лучше озарял представление Сайлента.

За спиной Кары раздался грохот двери. Посмотрев назад, детектив увидела разъяренную Никту: богиня ночи, облаченная во все черное, мчалась к своим подданным, скребя мечом по асфальту. Яркая полоска искр освещала неровности ландшафта. Никта была в ярости.

Но чем ближе она подходила, тем сильнее менялась ее осанка, поза и выражение лица: от безудержного гнева, до полного непонимания, переходящего в безысходность и панику. Воительница остановилась возле трясущихся детей ночи и уставилась на отрубленную голову Цербера. Меч выпал из рук, сыграв короткую зарисовку металлической мелодии на асфальте. Следом и Никта рухнула на колени и зарыдала.

Дети ночи продолжали поклонами вымаливать пощаду.

Боб украдкой повернулся назад, посмотреть, кто же к ним идет, и Кара заметила синяк на его лбу.

– Надо же, – сказал Грэм, уставившись на сломленную воительницу. Бедному сыну ночи, зажатому в железных тисках маньяка, совсем нечем было дышать: мужчина хватал губами воздух, смахивая на рыбу, выброшенную на берег. – Сама Никта! Богиня, мать ее!

Женщина провела рукой по лицу, стерев добрую часть мрачного грима. Если позабыть о шрамах, то без своей боевой выправки и горящего вызова в глазах Никта начала напоминать обычную девушку. Да, своеобразную, но все же девушку…

– Дети ночи! – закричал Грэм. – В мире закрытых дверей король тот, у кого есть заветный ключ…

Одним коротким движением Сайлент свернул голову дрожащего Никтеанца. Кара увидела безудержное наслаждение в глазах убийцы. Он смаковал каждый момент. Казалось, треск позвоночника – самая приятная мелодия для его ушей.

Бесформенное тело в широком черном балахоне шмякнулось на землю, словно мешок с костями. Грэм плюнул кровавой слюной и толкнул тело в сторону плачущей Никты. Богиня ночи с трясущимися руками подползла к своему подданному и начала приводить того в чувства. Голова мертвеца лежала под неестественным углом.

Никтеанцы замерли в ожидании… Неужели их собрат по-настоящему лишился жизни? Дикий вой Никты разрушил последние надежды. Девушка хватала тело за лицо, целовала в щеки, в лоб, пыталась оживить! – но ее подданный лежал на асфальте мертвее мертвого.