Читаем Амаркорд. И плывет корабль полностью

В густом дыму маэстро Альбертини энергично дирижирует хором пассажиров, еще не успевших погрузиться в шлюпки.

И вдруг совсем близко, на охваченном пламенем броненосце, происходит мощный взрыв. Гигантское облако гари заволакивает корабль и шлюпку, в которой находятся Великий герцог и сербы.

<p>90. ПАЛУБА «ГЛОРИИ Н.». ДЕНЬ</p>

Над палубой судна разносится кантата, исполненная гнева и гордости.

<p>91. МОРЕ. ДЕНЬ</p>

Окутанную дымом от взрыва шлюпку Великого герцога затягивает в водоворот. Она резко накреняется и уходит под воду вместе с августейшим пассажиром.

Великий герцог в сверкающем шлеме, украшенном султаном перьев, погружается в пучину, выпятив грудь, словно оловянный солдатик.

Броненосец являет собой груду искореженного металла, зловещую и мрачную, как само готовое поглотить ее море.

<p>92. ПАЛУБА «ГЛОРИИ Н.». ДЕНЬ</p>

Кинооператор словно одержимый продолжает крутить ручку своей камеры, чтобы запечатлеть на пленке гибель грозного военного корабля.

Ветер срывает с храбреца шляпу, валит штатив его кинокамеры, но он не сдается.

Остальные в отчаянии бросаются к бортам, навстречу…

<p>93. ПАВИЛЬОН N 5 В ЧИНЕЧИТТА. ИСКУССТВЕННОЕ ОСВЕЩЕНИЕ</p>

Музыкальная фонограмма

…кинокамере, укрепленной на стреле крана и снимающей всю эту немую сцену.

Пиротехники заполняют черным дымом всю площадку и гигантскую платформу гидравлической установки, управляемой с помощью электронной аппаратуры и имитирующей килевую и бортовую качку; на этой платформе держится вся конструкция «Глории Н.».

Батареи осветительных приборов льют свет на растянутую во всю ширину съемочной площадки синтетическую пленку; ассистенты реквизитора колышут ее, и она сверкает и переливается, как настоящая вода.

Поглощенные своим делом, суетятся звукооператоры, осветители, камермены.

Укрепленные на панорамных тележках кинокамеры ведут съемку одновременно с двух или трех разных точек. Следуют кадры, запечатлевшие ужасную катастрофу «Глории Н.», гибель которой все еще остается предметом репортажа нашего симпатичного журналиста.

ГОЛОС ОРЛАНДО. Итак, я хочу сказать в заключение еще пару слов… Дело в том, что многим из тех, с кем вы здесь познакомились, удалось спастись…

По мере того как Орландо произносит эти слова, кинокамера на тележке постепенно наезжает на большой черный стеклянный глаз стационарного съемочного аппарата, пока не растворяется в наплыве.

Во время этого пассажа пленка утрачивает свои краски и снова вирируется в цвет сепии, как в самом начале. Перед нами опять черно-белые кадры какого-то старого фильма, спасенного от разрушительного действия времени.

<p>94. ПАВИЛЬОН N 5. ОТКРЫТОЕ МОРЕ. ДЕНЬ. ИСКУССТВЕННОЕ ОСВЕЩЕНИЕ</p>

На этих черно-белых кадрах мы снова видим Орландо: журналист в своем шерстяном купальном костюме орудует длинными веслами большой спасательной шлюпки — судя по всему, он намерен побороть стихию и спастись собственными силами…

Но ему еще надо изложить во всех деталях заключительный этап этой истории.

ОРЛАНДО…Гидроплан подобрал тех, кто находился в шлюпке «Аврора»… Шлюпка «Звезда Севера» каким-то чудом добралась до Анконы. Что касается вашего покорного слуги, то у меня есть для вас одно важное сообщение…

Он прикрывает рот ковшиком ладони, чтобы его доверительное признание не подслушал находящийся на шлюпке второй пассажир. И кто бы вы думали этот пассажир? Носорог!..

— Оказывается, у носорогов отличное молоко!

Носорог, удобно расположившийся в шлюпке, смотрит на нас незлобивым бессмысленным взглядом, спокойно жуя свой пучок травы.

Орландо весело подмигивает и, хохотнув, вставляет весла в уключины. Затем он принимается усердно грести и очень скоро исчезает за горизонтом широко раскинувшегося пластикового моря.

На протяжении этой немой сцены мы слышим стрекотание старенькой кинокамеры, под аккомпанемент которого идут заключительные титры.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-классика

Город и псы
Город и псы

Марио Варгас Льоса (род. в 1936 г.) – известнейший перуанский писатель, один из наиболее ярких представителей латиноамериканской прозы. В литературе Латинской Америки его имя стоит рядом с такими классиками XX века, как Маркес, Кортасар и Борхес.Действие романа «Город и псы» разворачивается в стенах военного училища, куда родители отдают своих подростков-детей для «исправления», чтобы из них «сделали мужчин». На самом же деле здесь царят жестокость, унижение и подлость; здесь беспощадно калечат юные души кадетов. В итоге грань между чудовищными и нормальными становится все тоньше и тоньше.Любовь и предательство, доброта и жестокость, боль, одиночество, отчаяние и надежда – на таких контрастах построил автор свое произведение, которое читается от начала до конца на одном дыхании.Роман в 1962 году получил испанскую премию «Библиотека Бреве».

Марио Варгас Льоса

Современная русская и зарубежная проза
По тропинкам севера
По тропинкам севера

Великий японский поэт Мацуо Басё справедливо считается создателем популярного ныне на весь мир поэтического жанра хокку. Его усилиями трехстишия из чисто игровой, полушуточной поэзии постепенно превратились в высокое поэтическое искусство, проникнутое духом дзэн-буддийской философии. Помимо многочисленных хокку и "сцепленных строф" в литературное наследие Басё входят путевые дневники, самый знаменитый из которых "По тропинкам Севера", наряду с лучшими стихотворениями, представлен в настоящем издании. Творчество Басё так многогранно, что его трудно свести к одному знаменателю. Он сам называл себя "печальником", но был и великим миролюбцем. Читая стихи Басё, следует помнить одно: все они коротки, но в каждом из них поэт искал путь от сердца к сердцу.Перевод с японского В. Марковой, Н. Фельдман.

Басё Мацуо , Мацуо Басё

Древневосточная литература / Древние книги

Похожие книги