Читаем Алый Рубин. Любовь через все времена полностью

Только через пару секунд я нашла на нём кнопку. Луч фонаря осветил книжные полки, камин (к сожалению, погасший и остывший) и висевшую над ним картину. Картина была та же самая — портрет путешественника в белом завитом парике, графа Какого-то-там. Собственно говоря, в комнате не хватало лишь нескольких кресел и маленьких столиков, а также — ну ещё бы! — уютного дивана, на котором я сидела.

Мистер Джордж сказал, что я должна просто дожидаться возвращения обратно. Возможно, я бы так и сделала, если бы диван был здесь. Но ведь не повредит, если я выгляну за дверь!

Я осторожно продвинулась вперёд. Дверь была заперта. Может быть, я бы это проверила и при наличии дивана. Ну и ладно. Хорошо, что мне уже не хотелось в туалет.

В свете фонаря я обследовала комнату. Возможно, где-нибудь найдётся указание на год, в который я попала. Например, календарь на стене или на столе.

Письменный стол был завален бумажными свитками, книгами, распечатанными письмами и шкатулками. Луч света выхватил чернильницу с гусиными перьями. Я взяла в руки лист бумаги. Он оказался плотным и шершавым. Написанное на нём было трудно разобрать из-за обилия завитушек.

«Глубокоуважаемый господин доктор», — значилось там. — «Ваше письмо пришло сегодня, оно было в пути всего лишь девять недель. Можно только удивляться такой скорости, если подумать, какой длинный путь проделало из колоний ваше занимательное донесение».

Это было ужасно смешно. Девять недель на доставку письма! А ведь люди по сей день жалуются на ненадёжность британской почты! Ну что ж, значит, я очутилась во времени, когда письма доставлялись почтовыми голубями. Или улитками.

Я села за стол и прочла ещё пару писем. Довольно скучно. И имена мне ничего не говорили. Затем я принялась за шкатулки. Первая, которую я открыла, была набита печатями с искусно вырезанными штемпелями. Я поискала двенадцатиконечную звезду, но там были только короны, монограммы или просто узоры. Очень красиво. Я нашла также печатный воск всевозможных цветов — даже золотой и серебряный.

Следующая шкатулка была заперта. Возможно, в одном из ящиков найдётся ключ? Этот поиск сокровищ становился всё более увлекательным. Если в шкатулке окажется что-нибудь симпатичное, я прихвачу это с собой. Только для проверки. С кексом ведь получилось. Я принесу Лесли маленький сувенир, это же, наверное, не запрещено?

В ящиках стола я нашла ещё перья и чернильницы, письма, аккуратно вложенные в конверты, связку бумаги для заметок, какой-то кортик или кинжал, ятаган и — ключи.

Много, много ключей разнообразных форм и размеров. Лесли пришла бы в восторг! Возможно, в этой комнате к каждому ключу имелся замок, а за каждым замком пряталась тайна. Или сокровище.

Я испробовала парочку ключей, которые хоть немного смахивали на ключ от шкатулки. Но ни один не подошёл. Жаль. Вероятно, там находились ценные украшения. Может, забрать с собой всю шкатулку целиком? Но она не поместится во внутренний карман моей куртки.

В следующей коробке лежала курительная трубка. Очень красивая, с искусной резьбой, возможно, из слоновой кости, но для Лесли не совсем то. Может, принести ей одну из печатей? Или красивый кинжал? Или какую-нибудь книжку?

Разумеется, я знала, что красть нехорошо, но тут был исключительный случай. Я сочла, что имею право на некоторую компенсацию. Кроме того, мне надо было проверить, можно ли вообще переносить предметы из прошлого в настоящее. Я не испытывала ни малейших угрызений совести, и это было удивительно, поскольку сама я всякий раз возмущалась, когда Лесли в отделе деликатесов «Хэрродса» брала больше одной бесплатной пробы или — как давеча в парке — срывала цветочек с клумбы.

Я только не могла выбрать. Кинжал выглядел наиболее ценным. Если камни в его ручке настоящие, то он точно будет стоить целое состояние. Но зачем Лесли кинжал? Печать ей точно понравится больше. Но какая?..

Мне не пришлось принимать решение, потому что в животе опять возник коловорот. Когда письменный стол начал расплываться перед моими глазами, я ухватила первый попавшийся предмет.

Я мягко приземлилась на ноги. Глаза ослепил яркий свет. Я быстренько опустила ключ, который ухватила в последнюю секунду, в карман к телефону и огляделась. Всё было таким же, как только что, когда мы с мистером Джорджем пили чай. Пламя в камине излучало тепло и уют.

Но мистер Джордж был уже не один. Они с Фальком де Вильерсом и хмурым серым доктором Уайтом (и с маленьким светловолосым мальчиком-призраком) стояли посреди комнаты и тихо разговаривали. Гидеон де Вильерс небрежно прислонился спиной к книжному шкафу. Он первый увидел меня.

— Привет, Венди, — сказал он.

— Гвендолин, — поправила я. Боже мой, ведь это не так трудно запомнить. Я же не называю его Гизбертом.

Остальные трое вздрогнули и, повернувшись, уставились на меня. Доктор Уайт — сощурив глаза и с недоверием, мистер Джордж — с очевидной радостью.

— Почти пятнадцать минут, — сказал он. — С тобой всё в порядке, Гвендолин? Ты хорошо себя чувствуешь?

Я кивнула.

— Тебя кто-нибудь видел?

Перейти на страницу:

Похожие книги