Алый листопад

— Было бы неплохо ещё зайти в лавку алхимика и обновить рунные фиалы с чернилами. — предложил Бернлейн. — Но, да… Сначала бани и, как сказал Фаргон: нормальная пища. Я тоже за!

— Хоу-у-у-у-к? — наигранно протянул О’Рин?

— Что…? — недоуменно спросил тот. Седой эльф все это время думал о чем-то своем.

— Ты с нами? — уточнил дворф. — Мы собираемся отправиться в горячие бани.

— Да. Давайте. — ответил старик.

— Что же… Единогласно! — Путники прошли по главному коридору мимо широких колон. И тут, их взору открылся великий Дунгорад. — Ох! — дворф посмотрел на бронзовые указатели на земле. — «Раскаленные бани» — нам сюда! — охотники свернули направо. Длинный, прямоугольный город с высоким пещерным потолком сиял в огнях раскалённых кузен и ярких факелов. Они шли вдоль стены по широкой улице. Слева от них плотно стояли десятки маленьких, каменных домов: «Волшебный бочонок», «Арбалеты Ологора», «Братья адвокаты», «Драгоценности Хельмута» — эти и прочие вывески, сделанные из бронзы, украшали карнизы над деревянными дверями бесчисленных каменных строений. Охотники прошли ещё три сотни шагов и остановились в проеме пред лестницей, ведущей в овраг полный факелов и горячих ванн. Все шестеро подняли головы и посмотрели на вывеску. «Раскаленные бани».

— А вот и горячая вода! — О’Рин обрадовался и первым зашагал вниз.

* * *

— Ну, вот! Совсем другое дело! — подпеваючи сказал дворф. — Помолодел лет так на двадцать!

— А всего тебе сколько? — спросил его Мартин.

— Э-ээ… кажись сорок четыре. — О’Рин прищурился. — Вот так бы каждую неделю расслабляться — ещё столько же протяну! Даже не сомневайся, эльф!

— Да ну, брось! Дворфы столько не живут. — ответил тот.

— Чего это не живут-то?! — возмутился О’Рин. — Живут! И ещё больше даже…

— На сколько? Лет на пять? — с ухмылкой спросил Мартин.

— Ой, иди приставай к кому-нибудь другому, ушастая башка! — дворф махнул рукой и эльф засмеялся. Охотники сложили броню в сумки, и в чистой, опрятной одежде направились в центр города, в сторону таверны «Допрыгавшийся гусь».

Дверь в помещение открылась. Первым вошел дворф в белой, льняной рубашке с проколотой кольцами бровью. Шею О’Рина украшала новая цепочка с ещё не отполированными зубами орка. На одном плече он нес звенящую экипировкой и припасами кожаную сумку, а на другом дубовый арбалет. За ним вошел светлый эльф с седыми усами, в точно такой же одежде и таща на спине набитый провизией мешок. В след за двумя вошедшими, в проход протиснулся широкоплечий человек с черной, густой бородой — незнакомец носил на себе не менее здоровый арбалет и был облачен в черный, льняной свитер и просторные кожаные брюки. За ним, элегантной походкой вошел высокий эльф с шелковистыми, белыми волосами, изящно струящимися на груди. На его теле была коричневая, кожаная безрукавка и плотные брюки. В след за светлым эльфом, в таверну вошел темный, с оранжевыми волосами и в просторной, монашеской рясе. Он вытер ноги о ковер, окинул взглядом присутствующих и зашагал к остальным за длинный, прямоугольный стол в центре помещения. О’Рин и Хоук сидели на стульях и ждали угощений, когда в таверну вошел Фаргон. На нем была та же одежда, что и на Бернлейне, а глаза скрывал просторный, льняной капюшон.

Все шестеро сидели за обеденным столом, каких в таверне «Допрыгавшийся гусь» было аж шесть. В заведении играла музыка и бурно велись разговоры. У стойки возвышался шкаф с винами, коньяком и элем всех сортов и отжимов. В воздухе таверны веяло жареным мясом, выпечкой и свеж откупоренной выпивкой. Вновь прибывшие гости ожидали обед.

Вдруг, к столу охотников начали слетаться эльфы с огромными бронзовыми тарелками. Обеденный стол в мгновение ока накрылся широкой посудиной с ароматным, запеченным гусем. Вокруг сытного ужина ровным слоем рассыпалась нарезанная тонкими ломтиками картошка, обжаренная в подсолнуховом масле вместе с особыми специями. Рядом с ней стояли глубокие тарелки со сметаной и луком. Спустя ещё секунду, на стол приземлилась тарелка с шашлыком из жирного, неповоротливого зайца. Глаза Мейхема засияли. Зверек был маринован яичным белком и обсыпан пряными сухарями. Рядом с Фаргоном опустился внушительный горшок с ароматным рисом, заправленным тонкими кусочками вареной говядины, морковки, яичницы и кураги. Он смотрел на это все и со вздохом опускал глаза. Охотники сразу же потянулись к рису через весь стол и до краев набили себе тарелки. Затем, жирными руками начали делить зайца и гуся, макая мясо и картошку в сметанный соус и набирая их в, без того полную тарелку. На этот раз, перед самым носом О’Рина, приземлился бронзовый поднос с обжаренным на масле чесноком, завернутым в тонкие рулеты из мяса нежнейшего, отбитого филе фростбира.