Чарли, Мин кажется, что за ней следили, когда она ходила в город. Если ее видели в книжном магазине, то владелице… может… грозить… опасность. Дневники рассказывают правду. Тень… будет… не похожа на тень.
~ Я постараюсь предупредить ее, — прошептал Чарли. Но сейчас у него было к девочке другое дело. — Нерен, мама начинает забывать папу. Она даже хочет его забыть. Что делать?
На стене задрожали новые слова:
Найди его.
— Тень проникла в фотографию и развернула папу спиной к объективу. — Чарли все рассказал стене. — Теперь не видно его лица.
Слова на стене запрыгали, как будто с большим трудом продирались через препятствие.
Найди… король… Я должна… идти… папа… говорит, опасно… сообщение… перехватили.
Какое-то время новые слова не появлялись. Чарли шепотом умолял исчезающие буквы еще сохранить форму, и чтобы Нерен дала ему знать, что слышит его. Но прежде чем темное облако окончательно закрыло луну, более или менее отчетливо проявилось только одно слово:
Идти…
Чарли откинулся на подушку, расстроенный и напуганный. Неужели тень способна даже читать послания Нерен?
Чарли положил снимок на тумбочку возле кровати и залез в постель. И увидел, как на фотографию села белая моль. Бело-серебристые крылышки осторожно накрыли голову человека на снимке, словно хотели его оживить.
Уже погружаясь в сон, Чарли смутно припомнил, что должен что-то сделать. Что-то очень важное. Но он слишком устал и так и не вспомнил что.
Джулия Инглдью заработалась допоздна, потому что к понедельнику нужно было распаковать очень много новых книг. Требовалось еще разобраться со счетами и наклеить ценники. Только в десять часов вечера она закончила работу и отправилась спать. Оконные стекла дребезжали почему-то громче обычного, но она не задумалась над этим. Дом был старый, балки и оконные рамы сильно рассохлись.
Когда Джулия легла, кто-то застучал в дверь магазина. Накинув на плечи халат, она сбежала вниз. В свете уличного фонаря она разглядела на улице две смутные фигуры. Ухватившись за край прилавка, Джулия замерла.
Это был шепот, но он проникал в самую душу. Глубоко, непонятно и страшно.
— Какие такие книги? — еле смогла выговорить она, хотя, конечно, догадывалась, о чем идет речь.
Вот они, дневники Бартоломью, лежат на прилавке. Джулия хотела забрать их наверх, но за работой забыла. Быстро собрав дневники, она попятилась от окна.
Теперь голос просто ревел в ее голове. Еще крепче схватив дневники, она кинулась в гостиную, а оттуда вверх по лестнице. А жуткий голос преследовал ее:
— Нет, они говорят правду, и тебе их не получить, — бормотала она на ходу.
Потом раздался такой страшный треск, будто дверь сбили с петель.
— Тетушка, что случилось? — Возле дверей в комнату Джулии топталась напуганная Эмма.
— Им нужны дневники Бартоломью! — Джулия втолкнула Эмму в комнату. — Оставайся там, дорогая.
Она сунула Эмме в руки дневники и побежала за телефоном. Возвращаясь к Эмме, она набрала 999, но голос на другом конце ничем ее не утешил.
Сегодня полицию вызывали со всех концов города. Таких ночей еще не бывало. Произошло пять отключений электроэнергии, девять ограблений и одиннадцать пожаров в общественных местах. Люди слышали шаги в пустых комнатах. Подвальные этажи затапливало, а от огня пострадали кабинеты городского управления.
— Так что я даже не представляю, когда мы сможем приехать к вам! Я предлагаю…
На этом связь оборвалась. Джулия села на кровать рядом с Эммой и набрала еще один номер.
— Привет, Джулия.
— Патон, к нам кто-то ломится! Я думаю, что это… это…
— Боже мой!
Она услышала, как он, прижимая к уху мобильный телефон, сбегает вниз по лестнице, а затем хлопает входная дверь. Теперь шаги грохотали по улице.
— Держись, дорогая, держись! Я бегу!
— Ох, Патон, быстрее, пожалуйста. Кажется, я чувствую запах дыма.
У Патона Юбима были, наверное, самые длинные ноги в городе. Но в эту ночь они удлинились еще дюймов на шесть. Любой, кто его видел, поклялся бы, что он стал ростом выше семи футов. И сейчас его нисколько не заботили лампы уличного освещения. Нисколько! Поэтому они взрывались одна за другой и разлетались тысячами осколков, когда он пробегал под ними.
Полицейские, вызванные на очередной грабеж, проезжали мимо Патона, как раз когда разбилась вдребезги десятая.
— Ты видел? — спросил констебль Сингх, водитель. — Этот тип сшибает лампы.
— Видел, — подтвердил констебль Вуд. — Сверни поскорее налево, как бы этот маньяк еще чего не испортил.