Алый, как снег

Таган, котел, миски и ложки обеспечил Сварог. Как и хлеб. Заячий супчик получился на славу. Хлебали его спокойно, не прислушиваясь к ночной тишине и уж тем более не озираясь, — все равно темень стояла непроглядная, хоть глаза к ней чуточку и попривыкли. Один Сварог с его «ночным зрением» видел, как днем. Он не опасался визита непрошеных гостей, тех самых, которые хуже татарина, — за два дня наблюдений Шмели ни разу не засекли патрулировавшие бы ночью летучие корабли. Вряд ли был смысл отправлять их в ночные дозоры: Низина, шириной лиг в пять, где разгуливало множество хищников, служила надежной преградой для местных смельчаков (а такие, хотя и страшно редко, находились, сказал Томир). Да и Странной Компании, двинься она через Низину пешком, пришлось бы расстрелять боезапас: даже учитывая, что Сварог мог делать патроны, как гайки на конвейере, если бы сбежалось все зверье, драка предстояла бы долгая и нешуточная… Неизвестно, какие здесь порядочки заведены: то ли звери, увидев первых скошенных пулями сородичей, разбегутся, то ли наоборот, хлынут, как лемминги.

Ходившие кругами высоко в ночном небе Золотые Шмели пока что не обнаружили ни в воздухе, ни на земле никакой угрозы. И Сварог в который раз подумал, вычерпывая остатки похлебки: чем же здешнее зверье питается, если, кроме него, никаких других животных, годившихся бы в пищу, нет? Никакой «пищевой цепочки» — а сородичей ни один хищник в пищу не употребляет, что на Земле, что здесь. Были кое-какие версии, но их пока что не проверить…

Они лежали возле мерцавших еще в яме углей, чуть разомлевшие от горячей сытной еды — но оружие держали под рукой.

— Как же мы все-таки полетим, командир? — спросил Бони. — Много чего за тобой знаю, но вот летать не доводилось… Или ты хитрый самолет сделаешь?

— Да нет, — сказал Сварог. — Не стоит привлекать лишнее внимание. Есть другой способ, за него лишний раз надо бабку Паколета поблагодарить… В общем, сами увидите. Черт, я так до сих пор и не могу определить, наблюдают за нами или нет…

Мара сказала:

— Не знаю, что ты там измыслил, но, по моему скромному разумению, летящие люди привлекут не меньше внимания, чем «хитрый» самолет…

— Резонно, — ответил Сварог. — Ну, что поделать. Кто его знает, на что он еще способен. Может, он и невидимых умеет видеть, что людей, что виману. Я о другом думаю… Если он тут полный хозяин и давно наблюдает за нами, как я могу наблюдать за Хелльстадом, почему никто до сих пор не пробовал нас остановить, как-то воспрепятствовать?

— Это, конечно, задачка… — согласилась Мара. Она полулежала, опершись на локоть, и багровые отблески догорающих углей делали ее лицо прелестно-таинственным. — Я вот о другом подумала. Завтра — первый день Календ Фиона. Крайне благоприятных для любых начинаний. Ты специально так подгадал?

— Да нет, — сказал Сварог. — Само собой подгадалось. Что-то я не помню, чтобы мы хоть раз учитывали благоприятные или «скверные» Календы… Поскольку… — он замолчал, резко вздернул голову и вскочил первым. — Все в рощицу, живо! Шег, костер погаси!

Все повскакали, хватая оружие, Шедарис — опять-таки с немаленькой сноровкой — ухватил тесак за рукоятку и, действуя им, как кожевник скребком, проворно сбросил в яму вынутую землю, предусмотрительно насыпанную рядом аккуратной кучкой.

— Опасность? — тихо спросила Мара, когда они укрылись на окраине рощицы.

— Очень похоже, — сказал Сварог сквозь зубы. — Со стороны замка прямо на нас идет летающей объект, уардах в ста над здешним уровнем суши, скорость — лиг тридцать в час… — он помолчал, глядя на то, что видели Шмели. — Ну да, вот именно. Летучий, а корабль. Один-одинешенек. Четверо рыл на палубе, один торчит у тех штук, что кораблем управляют, остальные у бортов… Бони, дай-ка мне пулемет, все равно ты в этой темнотище видишь гораздо хуже меня…

— Да уж, конечно… — не без сожаления проворчал Бони, передавая ему пулемет.

— Держи наготове парочку магазинов, если что, будешь быстренько подавать.

— Есть, командир… Далеко они?

— Уже прошли над Низиной, — сказал Сварог. — Идут, сволочи, прямо на нас, как по ниточке… Ага, показались в прямой видимости! Вон в той стороне…

— Не видно ни черта… — проворчал Шедарис. — Хотя… Вроде в одном месте темень погуще, будто кусок ее вдруг вздумал полетать…

— Ну да, это он, — сказал Сварог. — Тишина!

Он стоял, укрывшись за деревом, держал пулемет стволом вверх. Летучий корабль, видимый ему, как днем, сбросил скорость и неторопливо снижался, направляясь, хорошо еще, не к рощице, а к кострищу. Да, один управляет, трое торчат у бортов, на них определенно, какая-то форма…

Корабль повис уардах в десяти над кострищем. Сварог затаил дыхание и большим пальцем передвинул прицел на соответствующее расстояние, к цифре «100».

Фшиуххх!

С борта корабля, электрически потрескивая, по-змеиному шипя, сорвалась ветвистая фиолетовая молния, ударила в кострище, вверх брызнула земля и дотлевающие еще угли.