Альтист Данилов

Ударили по рельсу. Вряд ли по рельсу. Но звук напомнил Данилову рельс. Данилов не успел отойти от барьера, не сделал он и ни единого движения, а ремни уже прижали его к спинке стула. И опять Данилов оказался в судебном зале. Но зал преобразился. На лицейскую аудиторию он уже не походил, а имел сцену, оркестровую яму, небольшую, какие устраивали в драматических театрах в прошлом веке, был здесь и партер, там стояли светлые кресла, обтянутые розовым шелком. В зале был полумрак, но привычный, земной. Электрический синий свет, нервировавший Данилова, иссяк.

Стул с Даниловым воздвигся на сцене в том месте, где полагалось быть суфлерской будке. Вращений, полетов и карусели как будто бы пока не ожидалось. А внизу, в партере, сидели участники разбирательства. Словно художественный совет. Или приемная комиссия. О чем-то перешептывались. «Кончилось повременение, – думал Данилов. – Но зачем подходил ко мне Новый Маргарит? Из желания проявить себя либералом и независимым? Вот, мол, и это могу. Тем более что сказал: „Лишить!“ Но до него был Малибан, и его интересовал Настасьинский переулок. Может, на самом деле, это „повременить“ что-то изменило? Неужели Большой Бык? Был в глазах Нового Маргарита какой-то намек… И мне он советовал не выходить из роли…» Из какой роли, Данилов знал. Он ее себе не придумывал. Все вышло само собой. И для Данилова неожиданно.

– Решение судьбы демона на договоре Данилова продолжается, – объявил Валентин Сергеевич.

– Есть ли что сообщить самому Данилову? – сказал заместитель Валентина Сергеевича по Соблюдению Правил. – Есть ли у него раскаяние?

– Ни с какими раскаяниями я выступать не буду, – резко сказал Данилов. – Не в чем мне каяться.

– Ой ли? – спросил Новый Маргарит.

– Не в чем… – сказал Данилов менее решительно.

– Вы очень легкомысленный, Данилов, – заметил заместитель.

– Вот-вот, легкомысленный! – словно бы обрадовался Новый Маргарит этому слову, и в особенности тому, что не он первый его произнес. – И раньше ведь не случайно здесь прозвучало слово «напроказничал».

– Это была оговорка, – сказал Валентин Сергеевич.

– Если оговорка, то логичная, – не уступал Новый Маргарит. Он глядел на Данилова с выражением, как будто что-то подсказывал ему.

– Сожалеть о чем-то я не намерен, – хмуро сказал Данилов.

– Вот! – вскочил Новый Маргарит. – Данилов чрезвычайно легкомысленный. Стиль его жизни и работы в последние годы, его теперешнее поведение подтверждает то, что мы имеем дело с индивидуумом, который стал поддаваться людским соблазнам, стал жить, как люди, не по каким-либо серьезным умственным или тем более – программным соображениям, а по легкомыслию, по душевному фанфаронству!

– Нам радоваться, что ли, что по легкомыслию? – сказал заместитель по Соблюдению Правил. – Какой нам на Земле от Данилова прок? Если Данилов причинял вред, то людям, кому, по нашим понятиям, требовалась бы от него поддержка. А польза? Вот справка, в ней все анализы занятий Данилова. Это вполне квалифицированная оценка его полезности.

Копии справки в виде брошюр были розданы участникам разбирательства, зашелестели страницы. Брошюра возникла и перед глазами Данилова, листочки ее поворачивались сами, на весу, давая Данилову возможность познакомиться с документом.

– Много здесь истолковано неверно, – сказал Данилов. – Искажены показатели. Надо создать комиссию.

Валентин Сергеевич только руками развел.

– И опять здесь возникла старушка, – сказал Данилов, – которую я переводил через улицу. Долго меня будут преследовать этой старушкой?

Держал бы он копию справки в руках, он, наверное, сейчас в сердцах швырнул бы ее на пол.

– В комиссиях нет необходимости, – сказал Валентин Сергеевич. – Их было достаточно. Что же касается комедии, какую ломает Данилов, то она не делает чести его уму.

– Да какой у него ум! – вступил Новый Маргарит. – Он всегда был вертопрахом. И в детстве, и в лицейские годы. И я еще раз хочу подчеркнуть, что то, что с ним произошло, это не бунт и не измена, а просто легкомыслие и безответственность.

– Это меняет дело? – спросил Валентин Сергеевич.

– Меняет, – сказал Новый Маргарит.

– Вы были за: «Лишить!»

– Да. Был! – сказав Новый Маргарит. – Теперь считаю целесообразным принять иное решение. Данилова надо наказать, но отказываться от него не следует.

– Но зачем нам Данилов? – возмутился заместитель.

– Разрешите мне, – встал Малибан. – Раньше я не знал Данилова, но теперь суть его мне ясна. Я ее понимаю несколько иначе, нежели наш коллега (кивок в сторону Нового Маргарита), но это неважно. И такой Данилов, какой он нынче есть, может оказаться для нас полезным. Вчера от него не было прока, сейчас прока нет, а завтра вдруг будет. Пусть даже Данилов слишком увлечен земным. А может, именно благодаря тому, что увлечен.

– Держать демона на договоре ради этого «вдруг»? – поморщился заместитель Валентина Сергеевича.

– Ради «вдруг»! – сказал Малибан. – Пусть ваши безукоризненные практики каждый день копошатся в служебном рвении, но это «вдруг» одарит нас куда щедрее.