Тут Садыков несколько напрягся и ничего не сказал, а Сеня, откинувшись от него, вроде бы пытался вглядеться в этой кромешной тьме (есть специальный альпинистский термин "при свете звезд") в лицо Володи, будто желая узнать, каков произведен эффект от раскрытой тайны. Но Садыков молчал, будто окаменел.
- Я серьезно, - совершенно трезво сказал Сеня.
- Когда? - деревянно спросил Садыков.
- В след. году. Я уже и заявку оформляю.
Тут нужно внести ясность в эти начинающиеся неясности разговора. На Памире есть одна вершина, открытая давно, и высота ее давно нанесена на покоробленный от постоянного промокания топографический крок. Вершина эта, замыкавшая, заключавшая ущелье, и была названа кем-то умным "Ключ". Будто самой природой этот Ключ был создан как подарок и мечта альпинистов и скалолазов. Всякие там стены альпийских Пти-Дрю и Западной Цинне, кавказских Ушбы и Чатына и даже, как поговаривали, невероятная стена пика Уаскаран, о чудовищные вертикали которой разбиваются дикие ветры перуанских равнин, все это меркло перед остро заточенным карандашом Ключа, перед его полуторакилометровыми отвесами, перед "желтым поясом", слоем мягких мергелей, за которые ни взяться, ни крюк забить, перед "зеркалом" - участком стены, многократно просмотренным сильнейшими восходителями страны и признанным совершенно непроходимым. Многие ребята хотели попробовать свои зубы на Ключе -кто молочные, кто зубы мудрости, да обламывались зубы еще до скал - никого на этот Ключ пока не пускали. Но Сеню-то пустят. Если Сене отказать - кого же пускать?