Алтарь Отечества. Альманах. Том II

Я не забуду миг, как пал я под Смоленском,
Очнулся: сквозь туман увидел образ женский.
Склонившись надо мной, ты мило улыбнулась:
«Ну, ешь скорей, дружок!» – И нежно прикоснулась.

Зубами скрежетал, но не стонал от боли,
С тобою «танцевал» я танго фронтовое
И уносился вдаль любовью неземною,
Качался на волнах, как чайка над водою.

А патефон играл, сквозь взрывы пробивался,
И я в твоих глазах тонул, но не спасался.
Судьба на миг свела – на годы разлучила,
Спустя полвека нас опять соединила!

Хоть столько лет прошло, заснеженных метелью,
Я помню силуэт: в халате Ангел Белый.
Живут во мне слова и танго фронтовое,
Твой рыжий завиток, взгляд серый с синевою.

Твой образ все года мне не давал покою,
Медвяный запах кос, взгляд серый с синевою…
Склонившись надо мной, лукаво улыбнулась:
«Ты должен жить, солдат!» – губами прикоснулась.

26 апреля – 18 ноября 2008. Мария Веселовская-Томаш

Александра Георгиевна Машкова

1940 год.

В 2005 году у меня вышла в свет документально-художественная повесть «Неиспитая чаша любви». В ней идёт речь об оккупации Смоленска фашистами в годы Великой Отечественной войны с 16 июля 1941 по 25 сентября 1943 года. Защитницей этого древнерусского города как раз и была шустрая, бойкая, невысокого росточка молодая мамочка Шура. Она успела выйти замуж до начала войны и стала Александрой Машковой. О таких, как она, говорят: «Мал золотник, да дорог!». Сама, как напёрсточек, а сколько доброты, ласки, нежности, тепла излучало её сердце! А, если добавить, что Шура на фронте развозила солдатикам обеды, то можно представить, сколько солдат запомнили её щедрую душу и ловкие руки! Сколько раненых солдатиков напоила водицей она! Не раз наливала суп или подавала кашу под звуки артобстрела, «песни» «Катюш». Через годы солдаты сохранили милый образ Шурочки. И для многих солдат её лицо было последним образом в закрывшихся навсегда глазах.