Алрик

Ваня медленно опустился на корточки, дотронулся пальцами до пола. И без того широкая спина, казалось, разъехалась еще сильнее. Я так старательно обходила все острые углы, чтобы не спровоцировать инстинкты животной половины медведя, и сама же обернулась – перевела разговор совсем в другую плоскость. И это в июне-то, в период медвежьих свадеб, когда животная агрессивность моей медведихи почти на нуле! Совсем голова не работает.

Ноздри сверха трепетали: он анализировал запахи, чтобы понять, что я чувствую. Боюсь или возбуждена, настроена на игру или на побег. И как сильно собираюсь сопротивляться.

– Не отпущу, – уверенно заявил парень.

Звучало как обещание. В каком бы обличье мы сейчас ни находились, не человек смотрел на человека, а зверь на зверя. Один хотел прорваться сквозь оборону, второй обещал взглядом полечь, но не пустить.

Человеческий разговор не получился, теперь настал черед договариваться животным сторонам. В зверя Ваня по-прежнему не оборачивался – слишком хорошо меня знал. За шкуру я его легко потрепала бы, а вот в человеческом виде никогда не стала бы – это мое правило. Хотя в зверином виде ему было бы куда легче подмять меня под себя.

Ваня стал подбираться ко мне на полусогнутых ногах, ведя пальцами по полу:

– Ты не пожалеешь. Я знаю, что в натуре медведиц быть благосклонной ко всем, но только самый сильный получит награду. И это я, уж поверь. Никого к тебе не подпущу. У всех отвоюю.

Среди медведей ходили слухи, что найти истинную среди своих же – из рода фантастики. Что мы не склонны к парной преданности до гроба, и часто наши сверхи искали себе пару и успешно строили семьи с человеческими девушками. Медведицы же часто меняли увлечения, хотя было и немало случаев крепких браков. Но Ваня прав: молодые девушки нашего клана предпочитали иметь много кавалеров, чтобы те сами выяснили между собой, кто достойней. Именно поэтому для Вани мои возражения сейчас воспринимались игрой, вот только где он соперника нашел, чтобы так резко с катушек слететь?

Он сейчас и берлогу свою показал, и границы обозначил. Осталось только свою собственность пометить, а этого я ни за что не допущу.

Я рыкнула глухо, возмущенно, аж саму до дрожи пробрало, а Ване хоть бы хны – он подбирался ближе. Не вставал, не оборачивался, чтобы я не напала, преодолевал сантиметр за сантиметром.

И все-таки он не выдержал – рука стала лапой, и на полу осталась борозда от когтей.

***

Влад

Оно!

Я смотрел на рисунки МишАни и не знал, что делать. Никогда бы не подумал, что буду мешать встретиться истинным. Сам прошел через такие палки в колеса, что поклялся себе всегда и во всем помогать предназначенным парам. Но тут другое дело.

В каждом рисунке так или иначе присутствовал этот символ. Аня начала его рисовать, еще как только мы привезли ее в клан. Она не помнила ничего о том, откуда знает эти закорючки, не помнила ничего из прошлого. Мира видела кошмары, Аня рисовала город, и везде был зашифрован этот символ.

Собственно, именно благодаря ему я тогда узнал, что Мишаня и Аня – это одно лицо. Девушка обнаружила у себя абсолютную невосприимчивость к пиву и стала этим пользоваться, зарабатывая на свое хобби и приятные мелочи. Я не знал, почему тогда девочки оказались в бочках. До сих пор было покрыто тайной, куда исчез целый клан и как двое детей уцелели. Но одна после этого ненавидит мед, а вторая может пропустить через себя цистерну пива и не охмелеть.

И теперь судьба столкнула ее с истинным, герб рода которого преследует ее после несчастного случая с кланом. И вряд ли это таит в себе что-то хорошее. Пока я не выясню подробности, этим двоим нельзя встречаться.

– Глава? – засунул голову в кабинет мой помощник.

– Что? – рыкнул я, а потом тут же исправился: – Я на нервах, дружище, прости. Что такое?

– Мира пришла за новой сим-картой. Она же еще несовершеннолетняя, все это через вас.

– Возьми на складе.

Чувствительный слух уловил судорожный всхлип из коридора. Я мигом напрягся:

– Что это?

Женя отвел взгляд:

– Мира ревет. Ваня с Аней оставили ее в салоне связи с телефоном, а сами уехали.

Я вскочил с места и вылетел из кабинета, сбив по пути своего помощника. Похоже, Ваня пошел в атаку. Но понял ли он, которая из сестер истинная волка, или просто действует на опережение?

– Глава!

– Оставайся с Мирой и никуда ее не выпускай!

***

Алрик

– Волк, что глаза мозолишь?

Евгеньич наклонился к открытому окну моей машины. За спиной медведя – берлога, вокруг одни сверхи. Конечно, прятаться в засаде было бесполезно, да и не хотел я скрываться. На то и был расчет: пусть о том, что моя истинная здесь, знает как можно больше народу. Я хотел, чтобы об этом знала каждая птица. Хотелось найти ее быстрее, увидеть, но… правила. Правила, которые я так привык соблюдать в Швеции и которые так трудно учился нарушать здесь.

Обрести пару не было для меня идеей-фикс, пока я не почувствовал ее запах. Это словно свежая выпечка – ты еще можешь даже не пробовать, но знаешь, насколько будет вкусно.

– Выбираю, с кем на третий раунд пойти. Спор еще не закрыт.

– А Мишаня?