Альпийская крепость

— Ну, зачем уж так уничижительно? — попыталась смягчить удар Софи, но штурмбаннфюрер, очевидно, решил себя не щадить.

— Я — военный человек, — пафосно вскинул он подбородок. — Я терпеть не могу все эти цивильные одеяния! Я терпеть не могу всего того цивильного, в которое меня постоянно заставляют наряжаться! — выкрикивал он так, словно человек, которому адресовались эти слова, мог слышать его за перестенком.

— Судя по всему, «цивильные одеяния» вас тоже не очень-то воспринимают, — не удержалась теперь уже и Софи, прекрасно понимая, что представить себе этого располневшего господина, с лицом и фигурой мелкого торговца, в мундире офицера СС она тоже вряд ли смогла бы. — По крайней мере до тех пор, пока вы не пропустите их через руки уважающего себя портного. Впрочем, мы ведь с вами собрались не на бал, поэтому давайте обсудим деловую часть нашей поездки.

— Обсудим, несомненно обсудим, — согласился Вильгельм и, открыв едва приметную дверь, впустил Софи в небольшую, прекрасно меблированную под старину комнату, где между трех кресел стоял треугольный столик, накрытый на три персоны.

— Третьей будет некая дама? — интригующе поинтересовалась Софи.

Ей нетрудно было предположить, что Хёттлю захочется устроить себе для души «ужин при свечах, на двоих». Тем более что Хёттль уже дал понять, что принимает ее не в штаб-квартире СД, а в каком-то особняке для деловых встреч. Но чтобы «ужин на троих»!

— Третьим будет профессор, группенфюрер СС Карл Геб-хардт, — произнес Хёттль таким осуждающим тоном, словно своим предположением Софи кровно обидела его. И Жерницки поняла, что с юмором в этом доме надо быть предельно осторожной.

— Что ж, наслышана, рада буду познакомиться.

— Будет ли рад он? — как бы между прочим обронил штурм-баннфюрер, взглядом метрдотеля осматривая богато сервированный стол, на котором, за дорогим, с золотыми обводами, хрусталем просматривались лишь бутылка «Токайского» вина и по паре бутербродов.

— Вы хотели сказать: «Будет ли он рад именно вам?», то есть мне?

— Да теперь он уже вообще никому в этом мире не рад. Достигнув вершины своей военно — медицинской карьеры, этот человек панически боится потерять все, вместе со своей головой.

— Намекаете на то, что посыпались письменные предупреждения-угрозы от всевозможных общественных организаций с обвинениями в адрес медицины СС? Дескать, эксперименты над заключенными, бесчеловечное обращение в концлагерях, находящихся под охраной СС, газовые камеры, расовая дискриминация и все такое прочее?

— Значит, вы уже в курсе?

— Разве так трудно догадаться?

— Во время недавней поездки «рейхсмедика СС» в Ирландию, на международный медицинский конгресс, у него были серьезные стычки, прозвучали оскорбительные обвинения. И это в Ирландии, на которую у Шелленберга и Скорцени имеются большие послевоенные виды[51].

— На Ирландию? — поморщила носик Софи. Для нее это было новостью. Испания, Швейцария, Аргентина — да, но Ирландия?.

— Вы должны были бы знать, гауптман Жерницки, что с руководящим звеном Ирландской республиканской армии (ИРА), ведущей борьбу за изгнание со своей земли англичан, мы наладили отношения еще задолго до войны с Советами. Были подготовлены целые подразделения ирландских диверсантов, которые обязаны были выводить из строя аэродромы, пункты связи, вообще все, что позволяло бы англичанам успешно противостоять нашему вторжению в Британию. Не зря же, утверждая план операции «Морской лев», фюрер объявил Ирландию «ключом вторжения».

Об этом высказывании фюрера Софи не знала, тем не менее согласно кивнула. В это время она прикидывала: а не стоит ли ей со своими арт-проектами тоже сориентироваться на эту страну, но уже минутой спустя отвергла этот план: «Не стоит. Что такое Ирландия для человека искусства? Задворки Европы в худшем их варианте».

— Уповают на Ирландию и наши германские аристократы, — вещал тем временем штурмбаннфюрер, — которые уже начинают скупать земельные участки в этой стране, пытаясь превратиться в добропорядочных помещиков. В частности, в ближайшие дни туда, в свои новые владения, намерен перебраться принц Эрнст Генрих фон Заксен, а вслед за ним — представители нескольких старинных графских родов, таких, как род графа фон Денхофа, барона фон Дёрнберга[52]. Не исключено, что туда же подастся со временем граф фон Ленц, отставной генерал барон Карл фон Штубер…

Произнося имя барона фон Штубера, штурмбаннфюрер выдержал красноречивую паузу и по-ястребиному уставился на Софи, готовясь к ее реакции. Однако гауптман не позволила спровоцировать себя на какие бы то ни было комментарии.

— Такие же стычки случались у профессора Гебхардта в Испании, — без всякого энтузиазма завершил Хёттль.

— Понятно: теперь «рейхсмедик СС» не уверен, что нечто подобное не повторится в Швейцарии.

— Только не вздумайте называть профессора «рейхсмедиком СС» в его присутствии. Он этого не любит.

— С некоторых пор? Особенно когда попадает в Швейцарию?

— Зато без конца любит повторять: «Только так, и во имя рейха!».

— И с этим рыцарским девизом на щите он собирается вести переговоры с американцами?