Алмазы Таимбы

Скрипнула дверь, и они оказались в полутёмной веранде. Вторая дверь вывела их в светлую большую комнату.

– Сильно дверями не хлопайте, наши девчонки спят, неделю назад прилетели. Все нарыбачиться не могут, каждое утро на реку ходят, потом отсыпаются.

Иван кивнул, решил, что про девчонок ещё успеет расспросить. Или сами появятся, расскажут.

Внутри дом показался огромным, Иван подумал, что здесь жилось бы комфортно даже очень большой семье. Направо вход в просторную кухню. Туда он и направился вслед за хозяйкой. И первое, на что обратил внимания, была печь, занимающая, наверное, четверть помещения. Не удержавшись, обошёл вокруг. В топке обнаружился водяной котёл. Вот, поэтому она такая большая! И сюда цивилизация отчасти добралась. Пока Наталья расставляла чашки на столе под клеёнкой и наливала из большого электрического термоса кипятка, Иван незаметно осматривался. В старых домах ему ещё бывать не приходилось.

Потолок чисто побелен, на стенах обои, посредине – стол и стулья, у стенки – диван, напротив простенький кухонный гарнитур. Наталья кивнула на стул:

– Садитесь сюда.

Иван подтянул полную чашку поближе. На столе появилась вазочка с мёдом, тарелка с печеньем.

– Семья, видимо, немаленькая у вас? – стесняясь собственного любопытства, поинтересовался Иван.

– Да не сказать, чтобы и сильно большая: мы с Николаем и четверо детишек, дочка и трое сынишек. Все разлетелись кто куда, а мы остались вдвоем в этих хоромах.

– Цветы красивые у вас. Как вам удаётся их выращивать? Всё-таки Эвенкия…

Польщённая интересом молодого человека, Наталья снова улыбнулась:

– Мы рассаду дома садим, потом чуть отеплит, выносим в теплицу, в землю, и топим, пока температура на улице не поднимется. Нам повезло, что огород на природном песчаном пупке, поэтому и теплица на фундаменте стоит. В деревне у всех теплицы на сваях, иначе не успевает земля оттаивать. Мерзлота! Зато у них там торфяники, земля, как пух, когда просохнет. И урожай соответствующий. В общем, везде свои преимущества. И недостатки.

За окном затих работающий движок. Оба обернулись к окну.

– Ну вот, накачал. Сейчас придёт.

– А зачем у вас второй вход в дом? – неожиданно для себя спросил Иван.

Наталья присела напротив:

– Там лесничество. Я же раньше лесничим была Ошаровского лесничества, а Николай – лесником. Этот дом как кордон раньше был. Теперь нашу половину перевели в жилой фонд, а там так и осталась контора. Что с ней будет, вообще непонятно. Все дела лесные сейчас в Байките решаются, в лесничестве сидеть некому, а отопление общее с домом. Вот и приглядываем, а что делать?

Иван покивал. История знакомая, сколько нынче закрытых лесничеств по стране! И не сосчитать. Всё экономят. Доэкономятся когда-нибудь. Впрочем, уже доэкономились, пожаров вон, каждый год всё больше и больше в тайге.

Снова скрипнула дверь, и в проходе показался крепко сбитый, высокий, с длинными мозолистыми руками мужчина. Он внимательно глянул на Ивана, и тот изумился его голубым, словно лесные озера, глазам. Сейчас такие глаза редкость, в городе и не найдешь. Вот почему-то примерно так Иван себе Николая и представлял.

– Э, да у нас гости! – скинув короткие сапоги в углу, он поспешил на кухню.

Иван поднялся навстречу:

– Здравствуйте, Николай Алексеевич.

– И вам здравствуйте, – прижимая рукой поясницу и чуть сморщившись, лесник опустился на соседний стул. – Никак по нашу душу?

– По вашу, Николай Алексеевич.

– Ну, по нашу, так по нашу, – он обернулся к супруге. – Давай-ка нам отобедать. Чайку после погоняем. Гость наш с дороги, наверняка живот к спине прилип. – И кинул вопросительный взгляд на Ивана.

– Признаться, проголодался, – тот тоже присел.

Вскоре на столе появились тарелки, полные густой наваристой ухи. Иван с удовольствием, чувствуя, как заработали рецепторы вкуса и запаха, втянул волшебный дух ноздрями.

Пока обедали, больше молчали. Лишь иногда супруги бросали короткие фразы, о чём-то только им двоим ведомом. На Ивана старались не смотреть, дабы не смущать. Иван был только рад, проголодался он и верно изрядно. К концу обеда из комнаты за спиной появились «девчонки»: миловидная молодая женщина лет двадцати восьми, чем-то неуловимо похожая на отца, и пятилетняя девочка, стесняющаяся незнакомого человека. Хозяин дома познакомил дочку и внучку, оказавшихся Тоней и Кристиной, с Иваном, и они, с интересом поглядывая на нового человека, уселись за стол.

После обеда народ не спешил расходиться по комнатам. Наталья долила воды в электротермос, и он вскоре снова зашипел. Тоня увлечённо рассказывала об утренней рыбалке. Сегодня улов не обрадовал, к чему она отнеслась с юмором, посетовав, что крови больше потеряли от комарья, чем рыбы наловили. Но всё равно, как понял Иван, обе остались довольны самой возможностью рыбачить на родной реке.

В чашках снова появился ароматный травяной чаёк, и Николай Алексеевич наконец решил, что пора гостя и пораспрашивать. Приобняв внучку, ёрзавшую у него на колене, поднял вопросительный взгляд на Поддубного:

– Ну, рассказывайте, молодой человек, что привело в наши края?

Иван, чуть волнуясь, прокашлялся.