Алмазы шаха

— Так вот, я его предупредил: ко мне домой пусть не возвращается. Пусть ждет меня в безопасном месте. И, если сможет, перед этим пусть проследит, что происходит в доме. В Стамбуле я оказался легко. Доехал на попутной машине. Сошел, где надо. И сразу же позвонил Шукюру. Он предупредил меня: около моего дома показываться нельзя. Дом оцеплен полицией. Тогда я попросил его связаться с нашим человеком в полиции и попытаться выяснить: что с вами. Уже через полчаса я знал: вас замели, Лука убит, ты арестован. Гостиница, в которой находились девушки, была надежной. И все же я решил подстраховаться. Шукюр предложил им переехать сюда. При этом он по моему совету рассказал им все. Лиза, узнав, что Лука убит, попросила помочь ей улететь в Москву. Что Шукюр и сделал. Ну, а Галя… — На секунду Юсиф накрыл Мишину ладонь своей. — Галя сказала, что тебя не бросит. Тебе повезло. Иметь такую девушку.

— Я тоже так считаю. Ну а что было дальше?

— Дальше… — Юсиф дернул плечом. — Дальше все было очень просто. После того что случилось, я держал в руках все концы. Я мог поступить и так, и этак. По-всякому. Подумав, решил не мудрить. Полиции ведь будет приятно, если она распутает все сама. Я знал: дело ведет капитан Онсель. Он считается честным полицейским. Во всяком случае, насколько мне известно, с деловыми он не связан. Подготовленный мной человек позвонил Онселю. И сказал: если они хотят узнать, кто убил Камаля Суата — пусть возьмут в работу Масуда-галерейщика. Кроме того, мой человек намекнул Онселю: с Батмазом нечисто. Не знаю уж, что они там проделали. Но, по моим сведениям, Масуд раскололся быстро. На второй день, как его взяли. Почти тут же сгорел Батмаз. Насколько я понял, после звонка моего человека они прослушивали все их телефоны. Кстати — Батмаз ведь тебя допрашивал?

— Допрашивал.

— Сколько раз?

— Один.

— Где это происходило? В обычной комнате?

— По-моему, да. А что?

— То, что они могли применить при твоем допросе испытанный трюк. Записав твой допрос на видеопленку незаметно не только для тебя, но и для Батмаза. Ты не помнишь, как он себя вел? При допросе?

— При допросе… — Миша попытался вспомнить. — Вообще-то да. Он говорил осторожно. Так, будто чего-то опасался.

— Он наверняка опасался. Но в таких случаях какие-то вещи все равно проскакивают. Неизбежно. Я закурю?

— Конечно.

Закурив, Юсиф некоторое время занимался лишь тем, что следил, как стряхиваемый им пепел падает в кофейную чашку. Наконец сказал:

— Вообще-то я в основном знаю — как они там тебя зажали. В киче. И все же расскажи, что там было и как.

Миша рассказал. Выслушав до конца, Юсиф кивнул:

— Шайбака я знаю. Ссучился он давно. Сидит на колесах[Сидеть на колесах (жарг.) — принимать наркотики]. Он мог знать, что под Батмазом горит. И понимал: в таком случае ты, как лишний свидетель, не нужен. Так что тебе повезло. Насколько я знаю, обычно Шайбак кидает нож без промаха.

— Повезло, — согласился Миша. — Я не пойму одного.

— Чего? — Загасив сигарету, Юсиф внимательно посмотрел на Мишу. Похоже, он понимал: то, что Миша собирается ему сейчас сказать, говорят не каждому.

— Почему в киче… на допросах и на очной ставке… ни разу не всплыли камни?

— Камни? Ты имеешь в виду… — Юсиф замолчал. — Алмазы шаха?

— Я имею в виду алмазы шаха. Их будто и не было. Полный глушняк.

— Ладно. Объясняю механику, так, как я ее понимаю. Но сначала — тебе ведь должен был намекнуть об этом мой адвокат. Мансур Исметчи. Он говорил что-нибудь об этом? Когда ты лежал в больнице?

— Говорил. Правда, довольно смутно.

— Что именно он говорил?

— Что я не должен упоминать, что между мной и Масудом плавали крупные вещи. Я понял, что он имеет в виду алмазы. Я и не упоминал о них. Но ведь кроме меня есть другие — знающие о камнях.

— Есть. Если исключить Бабура, которого уже нет, о камнях в Стамбуле, кроме тебя и меня, знают сейчас трое: Масуд, Батмаз и Шайбак. Но ведь ты об этих камнях даже не заикнулся. В ориентировках Интерпола об алмазах шаха тоже ничего не сказано. Поскольку милиция не вдавалась в детали. Значит, о них ничего не знает и турецкая полиция. Это все и решает. Ведь если бы Онсель знал об этих алмазах хоть что-то, он уж как-нибудь выжал бы сведения о них из Батмаза и Масуда. И, естественно, из Шайбака. Но поскольку Онсель об алмазах не упоминал, все трое тоже промолчали. Так что удивляться нечему.

В наступившей тишине было слышно, как тикают часы. Склонив голову, Юсиф будто прислушивался к их звуку. Встал, подошел к Мише. Тронул за локоть:

— Спасибо, Миша. Если бы не ты… сам понимаешь. Мне крышка.

Миша ответил на взгляд Юсифа. Понял: это точно взгляд друга. Усмехнулся:

— Юсиф, кончай.

— Кончай не кончай, я твой. Такие дела.

— Сочтемся. Я бы без тебя тоже пропал. Ведь ты вытащил меня из этого дела за уши.

— Да? — Юсиф шутливо дотронулся кулаком до его живота. — Думаешь, я мог поступить по-другому?

— Не знаю.

— А я знаю. Не мог. Ладно, хватит лирики. Вообще-то за то, что тебя вытащили за уши, нужно благодарить не меня. А толстяка.

— Твоего адвоката? — догадался Миша.