Алмазы шаха

— Ладно, иди. Буду сидеть в машине. И честить тебя во все корки. Хорошо?

— Да, конечно. Ругай сильней. Должно помочь.

— Мишенька, я боюсь… А вдруг…

Он понял, что она имеет в виду. Вдруг они заберут его снова.

— Не бойся. Все будет в порядке.

Проходя вместе с полицейским по коридору, подумал: конечно, Масуд запросто мог вляпаться в уголовную историю. Сообщение Исметчи об этом его нисколько не удивило. Но ведь если он, Миша, имеет какое-то отношение к этой истории, — а, видимо, полиция считает, что он его имеет, раз вызывает его на очную ставку, — то единственное обстоятельство, которое могло связывать в этом смысле его с Масудом, были алмазы шаха. Но пока нет никаких признаков, что турецкая полиция проявляет хоть какой-то интерес к этим алмазам. Во всяком случае, Онсель о них даже не заикнулся.

Полицейский постучал в одну из дверей; дождавшись отзыва, приоткрыл створку. В комнате за этой дверью за столом сидел капитан Онсель. Снял телефонную трубку, переговорил с кем-то. Положил трубку, вышел из комнаты. Сделал знак — и они уже втроем двинулись по коридору.

Метров через десять, у другой двери, Онсель знаком отпустил полицейского. Открыл дверь, они с Мишей вошли.

Миша увидел переводчицу Мелию, рядом с ней дюжего полицейского с карабином через плечо, за ним — сидящего на стуле Масуда. Галерейщика Миша узнал с трудом: обычно холеное и самоуверенное лицо Масуда сейчас выглядело некоей безжизненной маской. В обведенных темными кругами глазах стояла пустота. На появление Миши галерейщик почти не прореагировал; он лишь на секунду скользнул по нему безразличным взглядом — и тут же снова бессмысленно уставился в противоположную стену.

Встав из-за стола и сделав шаг в сторону Миши, Мелия кивнула:

— Добрый день, господин Каменский. Вы доставлены сюда для проведения очной ставки. Вы это знаете?

— Знаю. Мне вручили повестку.

— Если не трудно, дайте мне ее.

— Пожалуйста. — Достав из кармана повестку, Миша протянул бумажку Мелии. Мельком взглянув на бланк, Мелия положила его на стол.

— Отлично. В связи с тем, что вы и второй участник очной ставки, господин Масуд Масуд-оглы, свободно говорите по-русски, я могу для вашего удобства задавать вопросы на русском языке. Лишь в случае необходимости переводить сказанное на турецкий — для господина капитана Онселя. Вы не возражаете?

— Нет.

— Тогда начнем с заполнения протокола очной ставки. Отвечайте на вопросы по очереди.

Сев за стол, Мелия начала задавать ему и Масуду вопросы, аккуратно занося ответы в протокол. Миша ждал всевозможных подвохов со стороны полиции. К тому же он был готов к тому, что Масуд без всякого стеснения начнет его оговаривать. Однако, к его удивлению, вопросы, задаваемые Мелией, оказались в высшей степени простыми. Практически после инструкций, данных ему адвокатом Исметчи, и допроса, проведенного Онселем, к каждому из этих вопросов он был подготовлен. Со стороны Масуда также не последовало никаких оговоров и того, что в просторечии зовется подлянками. Самое же главное во время очной ставки никто, ни Онсель, ни Мелия, ни Масуд, ни словом не обмолвился об алмазах шаха. Так, будто их не существовало в природе.

Лишь однажды во время очной ставки воз никло некоторое напряжение — после того как Мелия, обращаясь к Масуду, спросила:

— Признаете ли вы, что, войдя в сговор с сообщниками, собирались убить господине Каменского?

Масуд после этого вопроса застыл, разглядывая стену. Наконец сказал:

— Я лично не собирался его убивать. Этс была их инициатива.

Сволочь, подумал Миша, он не собирался… Ясно, все было задумано Масудом. Идея была его, Бабуру оставалось лишь выполнит намеченное. Паскуда…

Мелия перевела ответ Онселю. Тот сделал замечание, тут же переведенное Мелией:

— Никто не говорит о том, что вы собирались убить господина Каменского лично. Речь идет о заговоре, в который вы вступили вместе с сообщниками. Одной из целей этого заговора было, по вашим же показаниям, устранение нескольких лиц. Физическое устранение. Признаете ли вы, что в число этих лиц входил и господин Каменский?

Масуд долго молчал. Наконец выдавил:

— Да, он был включен в число этих лиц. Но не мною.

— Но был, причем в вашем присутствии. Господин Масуд-оглы?

На лбу Масуда выступил пот. Он явно не хотел смотреть в сторону Миши. Ответил, не поворачиваясь:

— Был. Но я был против таких мер. Повторяю это еще раз.

— Господин Масуд-оглы, это уже другой вопрос. — Обратившись к Онселю по-турецки и выслушав ответ, Мелия кивнула. — Все, господа. Спасибо. Очная ставка окончена. Прошу вас подписать протокол.

Они по очереди подписали протокол. Затем конвойный увел Масуда.

После ухода Масуда Онсель с полминуты сидел, обдумывая что-то. Они о чем-то тихо переговорили с Мелией. Кивнув, Мелия сказала:

— Господин Каменский, вы знаете, что сейчас сюда должен прийти ваш адвокат?

— Нет.

— Он должен прийти. Если ваш адвокат задержится, вы готовы его подождать?

— Конечно.

— Господин капитан Онсель любезно согласился переговорить с вами и с вашим адвокатом.

— Спасибо.