Алмазный всплеск

Покинуть Патину можно, просто пожелаввернуться обратно. Для этого требуется некоторое волевое усилие, то есть необходимо несколько секунд, чтобы вернуться в реал.

От поднявшего руки охранника разошлась круговая волна искажения, будто всплеснулось само пространство, и я услышал тихий-тихий гул.

– Не получается! – воскликнула Эви. – Что происходит?

– Они нас склеили.

Я попятился и уперся спиной в ограждения. Зрители вокруг орали, глядя вниз, на колесницы.

– Слышишь гул? Это Склейка, она нарушает связь между аналогом и оставшемся в реале телом. Но у охраны Арены такого нет, им владеют только…

– Аскеты, – перебила она.

Теперь я и сам увидел. Толкая зрителей, они расходились, окружая нас. Под капюшонами виднелись изможденные лица с запавшими глазами.

– Жми! – орали вокруг. – Вперед! Обходи слева!

– Склейка – запрещенное заклинание! – рявкнул я. – Очень сложное, только сильный маг может…

Колесницы, объехав холм, мчались по дуге, вновь приближаясь к нашей стороне гоночного поля. Три участника вырвались вперед, остальные отстали. Один из зрителей попытался оттолкнуть аскета, тот сделал быстрое движение. Я увидел, как аналог зрителя съежился и опал. Коричневый плащ распахнулся, под ним сверкнула узкая изогнутая лента боевого заклинания, конец которого аскет сжимал рукой в черной перчатке.

Я перевел взгляд на возбужденно подпрыгивающего купца и приказал Эви:

– Держись за меня!

Купец заверещал, когда я обеими руками вцепился в длинный жгут, одно из множества заклинаний, свисающих с ремней, что опоясывали его комбинезон. Я сорвал жгут, глядя то вниз, на колесницы, то на аскетов, и закрепил конец на ограждении. Аскет бежал к нам, разматывая светящуюся ленту, до того спрятанную под плащом. Купец попытался оттолкнуть меня, я схватил его, перегибая через ограждение. Эви обхватила меня сзади, сцепила руки на моей груди. Зрители пятились от нас, купец орал и брыкался. Я выждал еще мгновение, ухватил его за ноги и резко поднял, переворачивая. Светящаяся лента аскетского заклинания развернулась, а я вместе с Эви прыгнул.

Если бы в реале я рухнул с такой высоты, да еще и с эльфийкой на спине, то переломал бы себе ноги. Над головой заклинание Кнута ударило в ограждение и взорвалось снопом искр. Притороченный мною жгут, конец которого я удерживал одной рукой, начал натягиваться, истончаясь. Мы упали на купца, который, в свою очередь, упал на одну из колесниц. Управляющий этой колесницей гонщик посмотрел на меня, на жгут в моих руках, на аскета, перегнувшегося через ограждение и замахивающегося Кнутом… и решил, что это чересчур много за те деньги, которые он заплатил, чтобы участвовать в гонках. Его аналог стал прозрачным и исчез. Впрочем, мне было не до того. Упав, я повалился на бок, не выпуская жгут, который уже стал толщиной с волос и звенел от напряжения. Колесница неслась дальше, над раскалившимся от удара ограждением аскет замахивался Кнутом. Я выпустил заклинание.

Получивший свободу жгут взвизгнул, когда накопившееся в нем напряжение высвободилось, взметнулся к ограждению и хлестнул по аскету.

Я глянул вперед и выругался, увидев, что в эту колесницу впряжена тройка гарпий. Они летели низко над землей. Теперь, когда исчезнувший гонщик перестал направлять их движение при помощи длинных вожжей, твари неслись, не разбирая дороги.

– Гарпии! – простонал я и чихнул.

Мы пока еще не покинули гоночной колеи, но приближались к ее левому краю. Соседняя колесница, запряженная могучим кентавром, начала притормаживать, когда управляющий ею гонщик понял, что сейчас мы столкнемся.

Холмы и деревья проносились мимо. Я поднялся на колени, пытаясь сообразить, что теперь делать. Гарпии орали, ругались и пытались укусить друг друга. У этих созданий женские головы с черными и очень грязными волосами, мощные крылья и птичьи тела. Больше всего они напоминают торговок с базара – самых горластых, вздорных и визгливых торговок с самой занюханной толкучки, какую только можно себе вообразить. И еще от них воняет. Сейчас эта вонь подобно пенной струе от быстро плывущего корабля расходилась позади гарпий.

Несколько колесниц неслось впереди, несколько – сзади. Хуже всего, что вожжи волочились по земле, я не мог управлять гарпиями. От далекой смотровой площадки с толпой аналогов в нашу сторону летели три фигуры, развернувшиеся плащи помогали им парить в эфире, который заменяет в Патине воздух. Эви стояла на коленях, перебирая руками спутанный клубок заклинаний.

– А где купец? – прокричал я и тут же сам понял. В Патине ты можешь потерять сознание точно так же, как и в реале, именно это и произошло с купцом после падения на колесницу. Но он мог позволить себе дорогостоящее охранное заклинание Томагавк, которое и отсекло его сознание от Патины, когда определило, что с хозяином что-то не так. Разница в том, что если бы купец покинул Патину по своей воле, то исчез бы вместе со своими заклинаниями, но Томагавк не был на это рассчитан. Все заклинания, увешивающие аналог купца, остались здесь, и теперь Эви скручивала их в тугой узел.

– Что ты делаешь? – прокричал я.