Алмазный башмачок

Заставив себя улыбнуться, она направилась к мужу.

— Там целая толпа женщин и всего лишь две кабинки, милорд.

Тень отвращения скользнула у него по лицу от столь откровенного объяснения.

— Пошли, — коротко бросил он. — Невежливо оставлять наших соседей по ложе в одиночестве.

Весь остаток вечера Корделия время от времени нащупывала сквозь шелк сумочки стеклянный флакон. Если чудесное зелье усыпит Михаэля, то ей не придется переносить более одного акта его любви за ночь. И еще у нее есть ключ.

Впервые за несколько дней она почувствовала, что снова обретает право распоряжаться собственной жизнью. Теперь она сама может что-то решать, а не быть в роли беззащитной жертвы.

И она вместе с Лео оставит Версаль…

Как только в зале прозвучал последний аккорд, она сразу же поднялась.

— Я провожу вас в наши апартаменты, после чего увижусь с друзьями, которые пригласили меня, — холодно произнес Михаэль — Я могу самостоятельно найти дорогу домой, милорд.

Вам нет необходимости утруждать себя, — с излишней поспешностью произнесла Корделия.

— Мне это не трудно, мадам, — возразил он. — Моей жене не пристало бродить по дворцу в одиночестве. Сегодняшнее утро больше не повторится.

Корделия закусила губу. Слова эти прозвучали неприкрытой угрозой взять ее под стражу, но она ничего не сказала в ответ. Проследив, как она скрывается за дверями апартаментов, он удалился, коротко предупредив, чтобы она никуда не выходила до его возвращения примерно через час.

Войдя в свою комнату, Корделия позвонила в колокольчик, и месье Брион сразу же явился на ее зов.

— Могу я что-нибудь для вас сделать, миледи?

Корделия повернулась от окна, через которое она задумчиво глядела во двор. Наступил чудесный тихий вечер, просторы парка, казалось, приглашали на прогулку.

— Да, принесите мне, пожалуйста, чаю.

— Сию минуту, мадам. — Он с поклоном повернулся, собираясь удалиться на кухню.

— Кстати, месье Брион!

— Да, мадам.

— Мне кажется, с вашей стороны было бы весьма разумно проверить приходно-расходные книги и счета, — небрежно произнесла она. — И как можно быстрее.

Особенно те из них, которые имеют отношение к винному погребу.

Он бросил на нее острый взгляд, щеки его слегка порозовели, в глазах мелькнула тень страха. Она как ни в чем не бывало улыбнулась. Мажордом откашлялся.

— Я тотчас же сделаю это.

Краткое молчание. Он склонил голову:

— Благодарю вас, миледи.

— Услуга за услугу, месье Брион, — безмятежно ответила она, поворачиваясь снова к окну.

— Разумеется, мадам. Сейчас я принесу вам чай.

Дверь за ним закрылась.

Корделия улыбнулась про себя. Заводить друзей нравилось ей куда больше, чем наживать врагов. А в давящей атмосфере этого дома каждый из домочадцев князя Михаэля просто обязан знать, кто является его союзником.

Глава 17

—Вот что значит иметь влиятельных друзей! — торжествующе воскликнула Корделия, закрывая за собой следующим утром дверь, ведущую в будуар супруги наследника престола. — Михаэль отправился в Париж за девочками и вернется с ними не ранее следующего утра, так что я на целые сутки свободна как ветер. Как это ты только додумалась послать за детьми его самого!

— Правда, здорово вышло? — самодовольно спросила Тойнет. Потом лицо ее стало озабоченным. — Как бы я хотела отослать его подальше, и навсегда, Корделия. Как ужасно, что он так с тобой обращается. Почему бы мне не рассказать про это королю?

— Ты знаешь почему. — Корделия свернулась клубочком в углу дивана, сбросив туфельки и поджав под себя ноги. Она была в утреннем неглиже и наслаждалась свободой движений — кринолин и корсет отсутствовали. — Король будет разгневан, если узнает про эту мерзость. Ты же знаешь, как он не любит слушать неприятные вещи.

Она отщипнула виноградину от кисти, лежащей на блюде на боковом столике.

— Мне кажется, он уже слышал о неудаче моего мужа… о его нежелании… О, я не знаю, как назвать это, Корделия. — Тойнет отрезала небольшую веточку винограда маленькими серебряными ножницами. — Мне так неудобно. Все только и шепчутся об этом. А если он не наградит меня ребенком, брак может быть расторгнут и меня отправят домой.

С минуту она сумрачно жевала виноград.

— Можешь себе представить, что значит быть отправленной обратно в Вену с позором? Несостоявшаяся жена! Я даже боюсь помыслить о таком исходе!

— Да, это было бы ужасно, — согласилась Корделия. — Но этого не будет, потому что кто-то должен разобраться в этом и все устроить.

— Но что, если виноватой окажусь я? — всхлипнула Тойнет.

— Как это может быть? Ты прекрасна, ты дочь императрицы, ты молода и очаровательна. Половина жителей Франции уже в тебя влюблена, да и сам король обожает тебя.

Щеки Тойнет порозовели.

— Да, похоже, все так и есть, не правда ли?

Корделия едва заметно улыбнулась. Как бы она ни любила свою подругу, но не могла не замечать ее тщеславия. Ее всегда было так просто вывести из удрученного состояния сказанным к месту и вовремя комплиментом.

— Твой муж очень был раздосадован тем, что ему пришлось ехать, за дочерьми? — спросила супруга наследника престола, снова обретая свое обычное веселое настроение.