Аллигент

Дорогой Дэвид, Я думала, что ты больше друг мне, чем наставник, но, наверно, я ошибалась. Что ты думал произойдет, когда я прибыла сюда? Думал что я буду одиночкой и буду одна всегда? Что я не привяжусь ни к кому? Что я не буду принимать свои собственные решения?Я оставила позади все, чтобы прибыть сюда, когда никто больше не захотел сделать это. Ты должен благодарить меня, вместо того, чтобы обвинять меня в том, что я упускаю свою миссию из вида. Давай прямо: я не собираюсь забывать зачем я здесь только потому, что выбираю Отречение и собираюсь выйти замуж. Я заслужила свою собственную жизнь. То что я выбираю, это не то что ты и Управление выбрало для меня. Ты должен знать все об этом, ты должен понимать почему эта жизнь будет привлекательна для меня, после всего,  что я видела и через что прошла. Честно, я не думаю, что тебе есть дело до того, что я не выбрала Эрудитов, как предполагалось. Звучит, как будто ты просто ревнуешь. И если ты хочешь, чтобы я продолжала писать тебе, ты извинишься за то, что сомневался во мне. Но если ты не захочешь, то я не буду больше писать тебе и, конечно, не буду покидать город для визитов больше. Все зависит от тебя.

- Натали.

Мне интересно, была ли она права на счет Дэвида. Действительно ли он ревновал к моему отцу? Исчезла ли его ревность со временем? Я могу видеть их отношения только ее глазами и я не уверена, что она самый достоверный источник информации об этом.Я могу сказать, что она взрослеет от записи к записи, ее язык совершенствуется по мере того, как время отделяет ее от места, которое она однажды покинула, Она реагирует более сдержанно. Она растет.

Я проверила дату последней записи. Несколько месяцев спустя. Но оно не адресовано Дэвиду, не так как были адресованы другие письма. Изменился тот - не такой близкий, более простой.

Я щелкнула экран, присвистывая записи. В 10 кликов я нашла запись, которая адресована Дэвиду снова. Дата записи предполагает, что прошло уже 2 года.

Дорогой Дэвид, Я получила твое письмо, я понимаю, почему ты больше не можешь принимать письма от меня, я уважаю твое решение. Но я буду скучать по тебе.

Желаю тебе всяческого счастья.

- Натали.

Я стараюсь провернуть дальше, но журнал записей закончен. Последний документ в файле - это свидетельство о смерти. Причиной смерти указаны множественные огнестрельные ранения в тело.

Я слегка раскачиваюсь взад и вперед, чтобы выкинуть мысль о ее падении на улице из моей головы. Я не хочу думать о ее смерти. Я хочу знать больше про нее и моего отца, и про нее и Дэвида. Что-нибудь, чтобы отвлечь меня от того, как ее жизнь закончилась.

Признаком моего отчаянного желания получить информацию и сделать хоть что-то является то, что я иду в диспетчерскую с Зои тем утром. Она разговаривает с руководителем диспетчерской о встрече с Дэвидом, в то время как я решительно смотрю на свои ноги, не желая видеть, что происходит на экране. Я чувствую, что если я позволю себе смотреть на них, даже на мгновение, я стану зависимой от них, потерянной в старом мире, потому что я не знаю, как вести себя в новом.

Но когда Зои заканчивает беседу, я больше не могу держать мое любопытство в узде. Я смотрю на большой экране над столом. Эвелин сидит на кровати и трогает что-то на ее тумбочке. Я подхожу ближе, чтобы посмотреть, что это такое, и женщина за столом передо мной говорит:

- Это видеокамера в комнате Эвелин. Мы отслеживаем ее 24 часа в сутки 7 дней в неделю.

- Вы можете слышать ее?

- Только если включить звук, отвечает женщина. - Он в основном выключен. Трудно слушать всю эту болтовню целый день.

Я киваю.

- Что она трогает? Какая-то статуэтка, я не знаю. Женщина пожимает плечами.

- Однако, она очень часто на нее смотрит.

Я узнаю ее, откуда-то - из комнаты Тобиаса, где я спала после того, как меня чуть не казнили в штабе Эрудитов. Она сделана из синего стекла и имеет абстрактную форму, которая выглядит как падающая вода, застывшая во времени.

Я касаюсь кончиками пальцев подбородка и пытаюсь вспомнить что-либо. Он сказал мне, что Эвелин дала статуэтку ему, когда он был ребенком, и поручила ему скрыть это от своего отца, который бы не одобрил бесполезную, но красивую вещь, ведь он был Отреченным. Я не очень-то и думала об этом прежде, но статуэтка должна что-то значить для нее, если она проделала с ней весь этот путь из Отречения до Эрудиции, чтобы хранить на тумбочке. Может быть, это был ее личный способ восстания против системы фракций.

На экране, Эвелин подпирает подбородок рукой и кидает взгляд на скульптуру. Потом она встает, встряхивает руки и выходит из комнаты.

Нет, я все же не думаю, что скульптура является для нее символом восстания. Мне кажется, это просто напоминание о Тобиасе. Так или иначе я никогда не понимала, что когда Тобиас сбежал из города вместе со мной, он был не просто бунтарь, который бросает вызов своему лидеру, он также был сыном, который отказывается от своей матери. И она тоскует по нему. А он? Их отношения были сопряжены с трудностями, но связь между ними никогда не порвется. Просто не может порваться.