Алиби Магдалены

В своей одноместной каюте Илия не может сдержаться и открывает синюю сумку, подаренную Миюки. Капроновая змейка едет по кругу. Сумка распахивается. На дне – коробка, обернутая в ткань, с бледным рисунком желтой хризантемы. Илия вскрывает коробку. А там ларец синего бархата. А в нем – ожерелье, с тусклого цвета висюльками. Илия всматривается в них. То ли головастики, то ли, эмбрионы, а, если хорошо присмотреться…Круг и фаллосы. Символ развития бытия! Она видела такое. Да, да! В журнале, в Токийском домике среди цветущих вишен. Илия примеряет ожерелье на шею. Смотрит в зеркало.

– Зачем это мне? Лучше бы брюлики дали, – думает целительница, вспоминая Миюки, красовавшуюся в разных украшениях из огромных бриллиантов. Илия потирает ладони друг о друга, настраивается. Направляет флюиды на ожерелье с висюльками. И в ее рентгеновских видениях является разгневанная Япона мать. Богиня Солнца Аматэрасу, принесшая в дар японской династии Ямато это Священное сокровище. Круг и висюльки однозначной формы. Соединение двух начал, мужского и женского. Знамение сотворения мира. Уединенного мира страны восходящего солнца Япония.

Милый миф! Всего лишь красивая сказка.

Илия кривит улыбку. Чепуха! И этим стекляшкам так напрасно молилась Миюки!

Илия небрежно бросает ожерелье в бархатный ларец, закрывает коробку с желтыми хризантемами. И швыряет ее в синюю круглую сумку. Идет на палубу. К своей «Тойоте-Краун», серебристого цвета, с правым рулем. Гладит машину руками. Всматривается в море.

Море волнуется. Небо хмурится. Илия видит, как из небесной пропасти выныривает огненное видение, в женском обличии. Богиня Солнца Аматэрасу. И это видение выпячивает губы и дует усиленно и часто. И черные облака несутся на корабль. Начинается шторм. Качка. Слышатся крики. Капитан с мостика сообщает о внезапном шторме. В сводках синоптиков и метеорологов – солнечная погода и штиль. Но почему-то на корабль движется тайфун особой разрушительной силы. Судно начинает дрейфовать. Волны высотой 15 метров скачут с борта на борт, как белуги, сошедшие с ума в тесном бассейне на набережной Владивостока. Корабль носом роет пучину вод. Ветер сдувает с ног. И моряки, сгибаясь в три погибели, летают по палубе, напрасно цепляясь за опоры. Их действия бесполезны в этой штормовке. Волны мощной силы смывают несколько авто. Илия хватается за перила судна, упав на колени. Она цепляется руками так, что не отодрать ее никакими силами. Ее тошнит от качки. Сноп тяжелой воды накрывает ее с головой. И Илия видит, как ее серебристая «Тойота-Краун», легко соскользнув с креплений, привидением переваливается за борт. Шторм в 12 баллов не щадит никого. На мостике капитана все летает. Компьютеры, мониторы бьются в труху. Старшего рулевого бросает о палубу и смывает за борт. Корабль трещит. Волны чудовищной силы слизывают в море все машины. И те, что свисают с бортов. И те, что торчат на палубе. Сверхъестественный разгул стихии набирает кульминацию!

И вот уже третий раз Илия тонет вместе с кораблем. Она уже прощается с жизнью, такой зигзагообразной. Жизнью, полной перипетий, как в хорошем сценарии. Еще недавно было солнце и счастье, а сейчас темень и погибель. И снова беленький старец видится ей. Он грозит пальчиком и требует избавиться от ожерелья. Чужого сокровища. И Илия легко соглашается.

–Да! Да! Конечно! Оно мне не нужно! Я и не хотела этого подарка!

А тут и шторм кончается. И всходит солнце. Большое, огненное, устрашающее. Но тучи мигом растворяются. А корабль, истрепанный тайфуном, но уцелевший, идет курсом на Владивосток.

Илия разжимает пальцы рук от перил, синюшные, онемевшие. Поднимается с колен. Тяжело передвигая ноги, тянется к корме. Вслед судна бурлит цветная кильватерная струя, широкая полоса возмущенного моря, созданная движением корабля.

–Но ожерелье то имеет силу! Опасная штуковина. Я не оценила его! Чужая вещь мстит новым владельцам. – Илия закрывает глаза, и в ее видении проносится пылающая свеча, догорающая на кофейном столике. Жилище охвачено огнем. Языки пламени истребляют тяжелые портьеры вишневого бархата, мягкие диваны, кресла, кофейный антикварный столик.

Илия отгоняет от себя видение. Перегибается за поручни палубы, всматривается в море. Но бросить в пучину ожерелье не решается. А, вдруг, это не понравится капризной Аматерасу?

Смертельный шторм переходит в ленивый штиль, будто его и не было. Илия всматривается в могучий океан. О, сколько всего таится на дне морском! Глубины океана-извечная мечта дайверов!

– Да, уж! Спасибо судьбе за сохранение жизни. И за приключение. – проносится в голове Илии. – Но, блин, «Краун» то смыло. И фиг с ним! Зато вживую увидела величие Тихого океана! Буйное, разрушительное. И беспомощные японские машины в этом разгуле стихии. Лицезреть такое не каждому дано!

Но ожерелье! Чужое сокровище. И оно, оказывается, мстит новым владельцам. – Карие плутовские глаза Илии вновь загораются.

На улице Светланской