Алфи — невероятный кот

– Если тебе непонятно, значит, не такой уж ты и умный.

– А?

– Я знаю это, Алфи, потому что сама испытываю к тебе то же самое.

Я так и застыл, а Тигрица бросила на меня прощальный взгляд и была такова, оставив меня торчать посреди клумбы с жужжащей над ухом мухой.

Глава двадцать вторая

Да уж, эта новость одним махом разрушила все мои планы. Я и забыл, что собирался идти к Снежке. Я, конечно, замечал, что после появления белой кошки Тигрица стала вести себя по-другому, но не придавал этому особого значения. И ведь предупреждали меня добрые коты, что она ко мне неравнодушна! Но я так высоко ценил в Тигрице друга, что не хотел ничего менять. А теперь что же – вся наша дружба коту под хвост? Я не представлял, что мне делать.

Голова у меня шла кругом, но ничего путного в нее не приходило. Мне нужно время, чтобы все как следует обмозговать. Но разве можно придумать что-то толковое на голодный желудок? Лично я так не могу. И хотя до полдника было еще далеко, я решил попытать счастья у Полли.

Я пробрался сквозь кошачью дверцу в дом, где меня ждал приятный сюрприз – Полли была на кухне и готовила. Генри рисовал за столом, а Марта, сидя в специальном высоком стульчике, ела морковку. Я громко мяукнул.

– Алфи! – радостно крикнул Генри и заулыбался во весь рот. Я ему тоже улыбнулся и подмигнул. Полли погладила меня и, не говоря ни слова, достала из холодильника молоко. Налила его в миску, а в другую насыпала специальных кошачьих галет. На вид эти галеты так себе, но на вкус неплохи, особенно, если запивать их молоком. Я подъел все, что мне дали, умылся, почистил усы и только тогда почувствовал, что готов думать о Тигрице и ее признании.

Я свернулся клубком на диване в гостиной, где Полли включила телевизор для Генри и поставила диск. Малыш полностью сосредоточился на фильме, а в другом конце комнаты Марта так же сосредоточенно пыталась встать – кажется, она поняла, наконец, как это делается. Полли села на диван, и я перебрался к ней на колени. Здесь было тепло, уютно, а между тем мозг взрывался от странных и противоречивых мыслей о Тигрице.

Да, мне говорили, что я ей небезразличен, но я не воспринимал эти слова всерьез. А все потому, что не знал, что делать, если это окажется правдой! Тигрица была мне закадычным другом, и я не хотел ничего менять. Но ее чувства уже все изменили. Чем больше я ломал голову, тем яснее видел, что выхода нет. Не успевал я справиться с одной проблемой, как тут же возникала новая.

Хотел бы я обсудить это с Джонатаном, ведь до Клэр в его жизни было немало женщин. Правда, обычно он довольно быстро от них избавлялся. И не скажу, что они этому радовались.

Я совсем не хотел избавляться от Тигрицы, я очень ее любил, но только как друга. И врать ей не собирался. Нужно было честно сказать, как я к ней отношусь, но при этом меньше всего на свете я хотел ее обидеть или оскорбить. Уффф, ну и закавыка! Пожалуй, тут лучше воспользоваться человеческой мудростью «Утро вечера мудренее» – и поспать. Полли нежно поглаживала меня, время от времени говоря что-то ребятишкам; под тихий смех Генри и лепет Марты я погрузился в дремоту.

* * *

Я проснулся, когда Полли бережно сняла меня с колен. Зевнул, потянулся, а потом, мяукнув на прощание, отправился к Клэр и Джонатану. Дома никого не было, так что я улегся на любимом месте в гостиной. Развалившись на солнышке, я наслаждался теплом и мягким ковром. Я всегда любил загорать, но это вдвойне приятно делать в собственном уютном доме.

Не знаю, сколько я так провалялся. Наконец открылась дверь и вошла сияющая Клэр. Я приветливо помурлыкал ей.

– Привет, Алфи. Джонатан сегодня допоздна на работе, так что я решила устроить девичник.

Мне стало интересно, придет ли Таша.

– Придет Таша, – сказала Клэр, как будто прочитав мои мысли, – а еще Полли и Франческа.

Я замурчал от радости. Все мои любимые женщины соберутся вместе! Нам предстоял приятный вечер, пусть даже из мужчин планировался только я один.

Я подготовился: с аппетитом съел полдник и как следует прихорошился, чтобы выглядеть наилучшим образом. Усевшись перед большим зеркалом в прихожей, я языком уложил шерсть, чтобы нигде не топорщилась. Покрутив головой, осмотрел себя со всех сторон и остался доволен. Клэр заметила, что я делаю, и рассмеялась.

– Ах, Алфи, как же ты себя любишь, – сказала она, а я сердито фыркнул. Дело вовсе не в этом! Просто я, как любой уважающий себя кот, стараюсь выглядеть прилично. Все еще негодуя на несправедливое обвинение, я поплелся за Клэр на кухню. Она вынула из шкафа бокалы для вина и расставила на столе вазочки с закусками. После Парижа она вся светилась, даже продолжала напевать, накрывая на стол.