Альфеус Хаятт Веррилл. Повести и рассказы

Король первым пришел в себя и, осторожно подняв голову, огляделся. Когда он тоже увидел, что птица исчезла, он снова закудахтал, вопя громче, чем кто-либо из его подданных. Затем он снова испуганно огляделся по сторонам и, увидев меня, стоящего невредимым и выпрямленным среди его распростертых соплеменников, буквально рухнул на пол. Мой трюк более чем оправдал все мои надежды, и прошло целых десять минут, прежде чем люди-обезьяны и их правитель обрели достаточно уверенности, чтобы поднять головы. Затем, поскольку больше ничего не произошло, король, дрожа, поднялся на ноги и, слегка пошатываясь, сел на свой трон. Один за другим поднимались и его подданные. Но выражение лица короля полностью изменилось. Его дикий взгляд сменился выражением почитания, и в его тоне не было ни намека на гнев или враждебность, когда он заговорил снова. По крайней мере, на данный момент я чувствовал себя в безопасности, а поскольку у меня в кармане все еще оставалась почти дюжина патронов, я был уверен, что, пока есть огонь, я смогу держать и короля, и подданных в смертельном страхе перед своей силой.

Парень, который принес Ваупону, теперь кланялся передо мной и жестом приглашал следовать за ним. Когда я шагнул вперед, он встал и, пройдя мимо огня, от которого он немного уклонился, направился через пещеру к одному из отверстий в противоположной стене.

Некоторое время мы шли по узкому туннелю, пока мой проводник не свернул в одну сторону, и я оказался в довольно большой пещере с грубым ложем из пальмовых листьев с одной стороны и тлеющим костром в центре, тускло освещаемой расщелиной высоко в стене. Очевидно, это были мои покои или моя тюрьма, и с последним поклоном человек-обезьяна удалился.

Я бросился на кучу листьев, совершенно усталый и измученный. Все, что могло бы быть уготовано мне, нужно встречать по мере того, как это происходило. В настоящее время отдых и сон значили для меня гораздо больше, чем будущее. Я мысленно поблагодарил Бога за то, что у меня были патроны, и моей последней сознательной мыслью было то, что я очень хотел бы, чтобы это были динамитные шашки.

ГЛАВА III

"У меня не было возможности узнать, как долго я спал, но, поскольку на стенах не было ни проблеска света, я был уверен, что все еще ночь. Я чувствовал себя отдохнувшим, но ужасно голодным и хотел пить, и я задавался вопросом, намеревались ли мои похитители позволить мне умереть от жажды или голода. Затем, оглядевшись, я увидел при свете тлеющего костра на полу калебас4 с водой. Я осушил его и снова заснул. Я проснулся от того, что кто-то двигался, и открыл глаза, чтобы увидеть гигантского парня, который привел меня в эту пещеру. Он разводил огонь, раздувая пламя, а рядом с ним лежал лист подорожника, на котором лежали несколько странных фруктов и кусок мяса. Очевидно, он собирался подать мне завтрак, и все опасения, что я умру с голоду, были отброшены.

Когда парень услышал, что я двигаюсь, он обернулся, дружелюбно улыбнулся и ободряюще покачал головой. Несмотря на свое уродство, он казался довольно добродушным существом, и тот факт, что он принес еду, завоевал мою симпатию к нему. Но я был на попечении и не мог сделать ответных дружеских предложений, потому что я не мог понять ни слова из того, что он говорил, и я не мог заставить его понять ни слова из любого диалекта, который я знал. Однако нам удалось поладить на языке жестов, и вскоре он подал полусырое мясо, при этом гримасничая и кукарекая, кривя свое широкое черное лицо в нелепых ухмылках и напоминая мне щенка-переростка, пытающегося подружиться с незнакомцем. Пока я ел, он сидел передо мной на корточках, пристально глядя на меня с выражением такого удивления и любопытства в его маленьких глазках, что я не мог удержаться от смеха. Он выглядел для всего мира как какой-нибудь деревенский парень, наблюдающий за тем, как животных кормят в ресторане. Очевидно, мой смех доставил ему удовольствие, и он был вполне счастлив думать, что такое замечательное существо, как я, должно обратить на него внимание. Мне казалось, что самым важным было попытаться выучить его диалект. Указывая на фрукт, я сказал: "Фрукт". Какое-то время он выглядел озадаченным. Затем он уловил идею, радостно ухмыльнулся и пробормотал "Пут". Затем, протянув лапу, он коснулся фрукта пальцем и сказал: "Имтах".