Аленкин астероид

- Беда поправимая. Хочешь быть Пыньче? Нарекаю тебя Пыньче Безаварийный!

- Пыньче? Что означает?

- То ли "тупица", например по-испански. То ли бессмыслица на любом другом языке. Откуда мне знать?

- Бессмыслица - это хорошо, это разрядно- Пусть будет Пыньче. Рассаживайтесь. Провожу военный совет.

Мы с роботом присели, прикрылись тентом от падающих с неба предметов. Дядя Исмаил докладывал свой план стоя:

- Вам всем надо вырастить по трое киберяток. Маленьких таких беспомощных киберяток, которых надо любить и защищать.

- Любить? - взревел Пыньче.

- Да-да, любить и защищать. Для успешного боя надо всегда иметь что любить и защищать.

- Восемнадцать плюс шесть - не мало ли? - усомнился Пыньче.

- Это только начало. Каждый из них тоже воспроизведет себя трижды.

- Ага. Значит, в третьем поколении нас будет четыреста восемьдесят шесть?

- Плюс шесть! - поправил дядя Исмаил.

- А в пятом - четыре тысячи триста семьдесят четыре?

- Плюс шесть! - упрямо поправил дядя Исмаил, точно это имело особенное значение. - Я предлагаю не тянуть. Раньше начнешь - быстрее кончишь!

Оценив недоступную космикам дядину иронию, я поспешно достала из кармана коробок тополевых чурочек:

- А вместо сердца киберяткам счетные палочки!

- Органика? Бр-р! - Пыньче поморщился. - Впрочем, счетные, говоришь. Ладно, давай. Уважаю счетные!

- И от меня, от меня подарочек! - стесняясь, предложил робот. Он похлопал себя по животу, по бокам. Огорчился, не найдя ничего лишнего. Отвинтил от корпуса горсть гаек. - Возьмите... Сердца им привинчивать...

- А ты сам как же? - пожалел его дядя Исмаил.

- Пустяки, перебьюсь! - ответил глупый робот, поддерживая ослабевший корпус манипуляторами.

Работа закипела. Телохранители штамповали киберят, монтировали электронику. Мы, поплевав на тополевую чурочку, приворачивали ее гайкой внутри железного живота. Скоро восемнадцать сорванцов гарцевали на шеях киберов, ухитряясь одновременно визжать, прыгать и драться.

- Ах, какие милые детки! - воскликнул Пыньче, следя за шалостями киберят.

Уже и нашему роботу перепало несколько крепких затрещин. А от одного удачного пинка он чуть не уронил корпус.

- Такие шустренькие! Такие жестокенькие! - умилились телохранители.

И от умиления размягчились. И начали таять. По капельке стекали в грунт, позабыв, что автоматам противопоказаны эмоции. Тем более военным автоматам. Тем более положительные эмоции.

Одни киберята резвились как угорелые. Но, видно, гайки, которыми крепились сердца, попались неполноценные, с лирическим дефектом. То один, то другой киберенок неожиданно останавливался посреди игры и задумывался. А едва он останавливался, тополевая чурочка начинала прорастать, выкидывать гибкие побеги. Вот сразу у двоих киберят сквозь расколотые головы проклюнулись зеленые ростки. Третий махал ветками вместо манипуляторов. У четвертого над плечом вытянулось целое деревце. Под шумящей листвой скрылся рогатый череп пятого... Вскоре рощица веселых топольков играла возле нас в пятнашки.

Пыньче, оплывший, медлительный, бесформенный - из последних сил приподнялся. Погрозил кулачищем. И со страшным грохотом рассыпался в мелкие дребезги. Вспугнутые топольки резво умчались за горизонт.

- Пора и нам по домам! - сказал дядя Исмаил в рифму.

- А как мы отсюда выберемся?

- Об этом я не успел подумать. Может, Бездонная Точка насытилась? С ней иногда бывает...

Как бы опровергая его слова, рядом с нами шлепнулась колокольня. Колокола на ней закачались, зазвенели. Мы взялись за руки. Робот тут же потерял нижнюю половину корпуса, ужасно смутился, но не выпустил наших рук...

- Она бы запросто подтянула нас к Земле... - Дядя Исмаил задумчиво поднял глаза к небесам. - Но, боюсь, мы притащим с собой массу дряни, от коей человечество освобождалось веками...

- Тетя Точка! - закричала я. - Отпусти по-хорошему!

Точка лениво отмалчивалась.

- Эх, чего не сделаешь ради тех, кого любишь! Мне грустно с вами расставаться... - Робот всхлипнул. - Но еще грустнее видеть вас в беде... Я придержу этот склад, а вы спасайтесь.

Мы помолчали, сказать было нечего. Жаль было такого милого электронного старичка.

- Послушай, приятель, ты останешься здесь навсегда. - Дядя Исмаил подышал на номерной знак робота и начал надраивать его рукавом, словно простую медяшку. - Может, у тебя есть какое-нибудь желание? Мы сумеем помочь...

Робот поскреб в затылке:

- Вот если вам нетрудно... Если вас это не очень затруднит... Не сочтете за труд...

- Ну-ну!

- Если это не очень назойливо с моей стороны... Ведь даже тупице-агрессору вы дали такое красивое название...

- Ах, вот в чем дело? Как думаешь, Алена, заслуживает он отдельного имени?

- Заслуживает! - горячо откликнулась я. - Притом самого замечательного!

- Вы шутите! - Робот печально притушил прожектора.

- Никаких шуток! Люди давно уже придумали имя для таких, как ты Друг. Дружок.

- Дружок? Спасибо. Мне это очень нравится.