Алексей Толстой и его «эмигрантский» цикл

Наиболее заметное место среди публикуемых произведений занимает роман «Эмигранты». Если, к примеру, в «Ибикусе» А. Толстой, кажется, не знает пределов для своего богатейшего воображения, то здесь — стремление к максимальной фактической точности. Кроме трёх вымышленных женских фигур и Налымова, героя, проходящего через весь роман, остальные персонажи — реальные исторические лица. Это нефтяные короли Л. Манташев и Т. Чермоев, бывший премьер Временного правительства князь Г. Е. Львов, банкир К. X. Денисов, редактор белогвардейской газеты «Общее дело» В. Л. Бурцев, прославившийся разоблачением знаменитого провокатора Азефа… Но все они, как и многие другие, совсем уж эпизодические персонажи — от Юденича до «дедушки русской революции Н. В. Чайковского» (того самого, кому было в 1922 году адресовано открытое письмо А. Толстого), составляют лишь фон, на котором развёртывается история беспрецедентной по тому времени «Военной организации для восстановления империи». Её возглавлял международный аферист, казачий полковник Магомет Бек Хаджет Лаше. Этот по-своему незаурядный человек, автор нескольких романов, оставил деятельность бульварного писателя, чтобы использовать своё перо для создания инструкций и приказов об уничтожении людей. Организация, объединявшая генералов и офицеров царской армии, на загородной вилле Баль Станэс, под Стокгольмом, совершала убийства не только политических деятелей, но и частных лиц, предварительно вынуждая их под пытками подписывать документы, открывающие двери сейфов. Осуществляла она и другие преступные акции…

Лига убийц провалилась довольно быстро, уже в 1919 году, и, несмотря на кровавый характер своих злодеяний, вряд ли обратила бы на себя большое внимание, если бы не одно обстоятельство. Из брошюры В. Воровского «В мире мерзости запустения. Русская белогвардейская лига убийц в Стокгольме» (М., 1919) стало известно, что лига была одной из первых террористических организаций, действия которой явно санкционировались английскими, американскими, французскими и шведскими властями. То есть в основе её лежала не оформившаяся ещё официально международная доктрина антисоветизма и антикоммунизма.

Примечательно, что тогда же, в 1919 году, возникает идея создать в Швейцарии «антибольшевистский интернационал». А два года спустя, на съезде «национального объединения» белоэмигрантов в Париже, было заявлено:

«Борьба посредством пропаганды должна вестись общим фронтом во всемирном масштабе, для чего должна быть сооружена мощная международная лига»[4]…

Убийства Воровского, Войкова, попытки покушения на других советских дипломатов показали, что борьба в международном масштабе велась не только посредством «пропаганды».

Сообществу реакционных сил противостоит солидарность народов европейских держав, поддерживавших Великую Октябрьскую социалистическую революцию, прогрессивная интеллигенция, которую в романе А. Толстого олицетворяет шведский журналист Бистрем. Он совершает в Россию путешествие, отнюдь не туристическое, и убеждается в необратимости решения русских идти до конца по пути, начертанному большевиками.

Всё большее тяготение к здравомыслящим кругам начали испытывать эмигранты, нашедшие в себе силы сбросить с глаз пелену предубеждений, встать выше личных невзгод, которые им пришлось испытать. К таким лицам относятся в романе: издатель одной из левых эмигрантских газет Ардашев, убитый шайкой Хаджет Лаше, и Вера Юрьевна, втянутая в аферу и обречённая на гибель. Вера понимает весь ужас своего положения: быть приманкой для жертв… Но желание найти радикальный выход из тупиков эмигрантщины начало рождаться в ней раньше. Мысль о Родине поддерживает её в самые трудные минуты.

Образ этот в романе весьма значителен. Размышляя в процессе работы над рукописью над возможными вариантами судьбы Веры и противопоставляя её опустошённому Налымову, А. Толстой писал в одном из набросков:

«Вера полна трагизма, т. е. человеческого содержания, т. е. жизни. Он тень. Она горячая жизнь»[5].

Увы, логика событий оказалась такова, что возродиться Вере как личности было не суждено.

Важнее другое. Художник-патриот, А. Толстой был убеждён что русский человек в годину тяжёлых испытаний, выпавших на долю его Родины, должен быть вместе с нею, с её народом, часть тяжести общей беды брать на свои плечи. Весь его собственный опыт человека, прошедшего через горнило революции, эмигрантские скитания, в итоге принявшего правду революции,— наглядный пример того, каким должен быть патриот своего Отечества.

При всём различии жанровых и стилевых особенностей, которыми отличаются друг от друга включённые в книгу произведения, есть в них и некие общие черты, придающие циклу не только внешнетематическое, но и внутреннепоэтическое единство.