Читаем Алексей Кулаковский полностью

Что самое быстрое?

Падающая звезда.

Что самое тихое?

Исполнение шаманского заклинания…

Какая мука мучительнее всех?

Неразделенная любовь в пору зрелости.

Какая беда горше всех?

Ославленное имя.

А. Е. Кулаковский

Никогда еще не встречали Алексея Кулаковского в Якутске так, как летом 1924 года.

Шла так называемая «якутизация», и основоположник якутской литературы с его трудами был крайне необходим для этой работы. Порой ему казалось, что всё совершается как в волшебной сказке, исполнялось всё, о чем он мечтал всю свою жизнь…

Съездив в Таатту, Кулаковский перевез в Якутск жену Евдокию Ивановну, восемнадцатилетнего сына Ясона, двенадцатилетнего Алексея, десятилетнего Реаса, двадцатидвухлетнюю дочь Ларису, семилетнюю Раису…

Снова после нескольких лет разлуки и скитаний Гражданской войны собрались Кулаковские вместе.

1

8 сентября 1924 года Кулаковского приняли на работу членом литературно-переводческой комиссии, установив ему жалованье из средств Наркомпросздрава, отпущенных на якутизацию. Тут же он был избран в коллегию по рецензированию поступающих пьес и включен в список работников по краеведению Якутского отделения Русского географического общества. Заодно получил место преподавателя якутского языка в педтехникуме.

Однако самое главное событие произошло 11 ноября 1924 года, когда на заседании литературно-переводческой комиссии заслушали предложение Кулаковского об издании его стихов и песен и постановили «ввиду большого спроса на песни Кулаковского немедленно приступить к их изданию силами местной типографии».

Он тотчас же приступил к работе. Сам печатал свои стихотворения на машинке, а члены литературно-переводческой комиссии читали и обсуждали их.

Протоколы обсуждений сохранились…

11 ноября 1924 года комиссия приняла стихотворение «Красавица», переименовав его на «Кырасыабай кыыс» («Красивая девушка») и исключив из стихотворения строку «во имя Господа моего».

18 ноября 1924 года обсуждали «Дары реки» и вынесли решение принять с изменением строк «До наступления суда второго пришествия Господня», «До наступления неспокойных, бурных веков», а примечание: «В погоне за наживой Бога забыли, Закон запамятовали» отредактировать так: «В погоне за наживой достоинство забыли, суды запамятовали».

18 ноября 1924 года приняли стихотворение «Вилюйский танец», изменив только название на «Танец по-вилюйски», а стихотворение «Большая огнедышащая лодка» приняли без изменений.

20 ноября 1924 года приняли стихотворения «Хомус» и «Старинное благословение» без изменений и дополнений…

Примерно так же обсуждались и принимались и остальные стихи и поэмы Кулаковского.

Комиссия настаивала только на изъятии строк, шокирующих излишне-откровенным описанием физиологии, а также — тут чувствовалась школа Емельяна Ярославского! — любых упоминаний о Боге.

Работа продвигалась достаточно быстро, и 23 января 1925 года, как раз к III Всеякутскому съезду Советов, стихи и поэмы основоположника якутской литературы были выпущены.

Забота, которой окружили Кулаковского зимой 1924/25 года руководители республики, воистину трогательна. Когда у него, мешая работать, разболелись пальцы правой руки, Платон Алексеевич Слепцов отправил в Москву телеграмму И. Н. Винокурову, чтобы тот быстро нашел и послал в Якутск пишущую машинку.

Большая нагрузка, связанная с издательской деятельностью и преподавательской работой, тем не менее не мешала научным занятиям Кулаковского.

Уже в январе 1925 года начинают появляться одна за другой его основополагающие работы по грамматике якутского языка, вопросам транскрипции и проблемам якутского литературного языка. Ученым тогда же написаны статьи «О произношении якутских гласных и двугласных букв», «Правила якутского стихосложения», работы о грамматических формах якутского языка.

Работа «О произношении якутских гласных и двугласных букв» показалась председателю методического бюро М. И. Ковинину настолько важной, что тот начертал резолюцию: «Сдать, спеша, в печать, разослать по школам напечатанные экземпляры и пустить в продажу».

В феврале Кулаковский завершил статью «Якутский язык», задуманную им еще в 1912 году.

«В этих напечатанных в 1925 году трудах, — пишет Л. Р. Кулаковская, — А. Е. Кулаковский, как тонкий знаток и исследователь родного языка, страстно доказывая красоту, богатство, изобразительную силу, огромные творческие ресурсы («один глагольный корень дает до 1500 производных слов») якутского языка, ставит и по-своему решает ряд проблемных вопросов общего языкознания. «…Возможность развивать своих детей при посредстве материнского языка — это великое, неоценимое счастье народов» его окрыляет…

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии