Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917

Опочивальня у молодых супругов в Александровском дворце была общей, и ее «сердцем» являлась двуспальная кровать орехового дерева с двумя матрацами, обтянутыми замшею и сафьяном. Стены спальни цесаревны Марии Федоровны, оформленной в «стиле Людовика XVI», были обиты розовым французским ситцем с пасторальными сценами и орнаментальными композициями. Традиция декорирования спален ситцем и устройства драпировок на четырех стойках вокруг кровати сложилась еще во второй четверти XIX века и сохранялась в дальнейшем. Спальный мебельный гарнитур из американского ореха включал кровать, ночные столики, корзины, шифоньеры для белья и витрины для драгоценностей, которые обычно стояли у окон. Из комплекта выделялось зеркало-псише в раме кленового дерева, украшенное «росписью цветами», возможно, этот предмет был заимствован из большого гарнитура расписной мебели, изготовленного по проектам В. Стасова для вдовствующей императрицы Марии Федоровны в 1820-х годах.[314]

Отметим, что спальня Александра Александровича и Марии Федоровны выполняла ту же роль и при Николае I. Убранство спальни, по словам В.И. Яковлева, «сколько-нибудь архитектурных форм не имело и лишь могло служить показателем упадочности вкусов конца царствования Николая I».[315] Напомним, что в этой спальне родились Николай II (6 мая 1868 г.) и его брат Георгий Александрович (27 апреля 1871 г.) и ее занимали Николай II с Александрой Федоровной во время своего медового месяца в ноябре-декабре 1894 г.

Возможно, в этой спальне цесаревна Мария Федоровна на глазах супруга совершала свои гимнастические экзерсисы. Как утверждают мемуаристы, она могла сделать переворот через голову, опершись руками о кресла. Каждое утро она делала гимнастику, обливалась холодной водой, а «колесо» делала до зрелых лет.[316]

Среди предметов, перечисленных в описи на императорской половине, упомянуты и французский орган красного дерева и бильярд букового дерева «с прикладом».[317]

На императорской половине было множество икон, образков, крестов и крестиков, которые оставались и от предшественников. Естественно, в покоях будущего Александра III появлялись и свои иконы. Всего в описи по этой позиции упомянуто 170 предметов. Например, в Опочивальне императорской четы хранилась их свадебная икона Нерукотворного Спаса в золотой чеканной ризе, в золотой рельефной рамке с головками четырех херувимов по углам и бриллиантовой звездою с синим камнем посредине (размер 12 ¹/₄ на 9,5 вершков). Всего же только в Опочивальне находилось 13 икон.

Икона перламутровая «Рождество Христово». 1870-е гг. Вверху – Александр II и Мария Александровна, внизу – цесаревич Александр Александрович и великая княгиня Мария Федоровна

Больше всего икон было сосредоточенно в Молельной комнате. Например, среди них упоминается и образ св. Митрофана Воронежского чудотворца в серебряно-золоченой с рельефным бордюром рамке.

В отделке Столовой, которая чаще использовалась как Гостиная (обеденный стол вносился только на время трапезы), цесаревна Мария Федоровна оставила свой след в буквальном смысле. Дело в том, что стены Столовой были обтянуты небеленым холстом, на который цесаревна вместе с придворными дамами собственноручно нашивала узоры, вырезанные из ситцевого кретона. При этом рисунок из цветов и птиц образовывал на стенах «рамы».

Мемуаристы оставили описания жизни молодой семьи наследника престола в Александровском дворце. Художник Боголюбов, оказавшийся в Александровском дворце осенью 1868 г., вспоминал: «Комнаты адъютантов и свиты помещались в левом крыле дворца в верхнем этаже и составляли анфиладу. Тут жили: адъютанты гр. Шереметев Сергей Дмитриевич, кн. Барятинский, Козлов, я, впоследствии Шереметев Владимир, гр. Александр Васильевич Олсуфьев и еще позже казак Мартынов. Эксцентричный и вечно шумный Козлов обитал в фойе анфилады и устроил у себя стрельбу из всякого рода пистолетов, комнатных револьверов и дуэльных. В это время анфилада растворялась, и начиналась стрельба в цель. А иногда вешался колокольчик в дверях, и надо было его заставить звонить, чтобы выиграть пари. Я всегда стрелял порядочно, но тут набил руку здорово и почти всегда обыгрывал Павлика Козлова, что его приводило в страшный азарт».

Заметим, что это была довольно странная и беспрецедентная для императорских резиденций забава – стрельба из револьверов прямо в коридоре второго этажа Александровского дворца. Любопытно, что простреленные двери сохранялись в резиденции вплоть до советских времен, вызывая самые разные домыслы, объясняющие их появление. Так, самой распространенной «идеологической» легендой стала история о «трусоватом» наследнике престола Александре Александровиче, который, принимая представлявшихся в эпоху народовольческого террора, не расставался с револьвером и при малейшем подозрении стрелял «на поражение».

Художник А.П. Боголюбов