Александра: Единожды солгав

— Ну? Что случилось?

Вместо ответа она расплакалась.

Последний раз она так плакала, когда осталась без работы. Плакала, молча уткнувшись в подушку, чтобы Стрельников не видел слез. И плакала она тогда вовсе не от того, что осталась без хлеба. Было до слез обидно, что после ухода Владимира Ивановича вся ее работа оказалась никому не нужной. А, раз не нужная, можно сокращать. И даже в том случае она не осталась бы без работы. Могла перейти поликлинику. Все те же больные, все те же жалобы. Только ходить на работу вдруг совсем расхотелось.

Светлана Валерьевна Бистрицкая, красавица модельной внешности, до этого момента работавшая ординатором в городской больнице, коллективу не приглянулась с первого дня.

Женщины по — моложе, смотрели на новую руководительницу с плохо скрываемой завистью. Очень красивой была последняя. Конечно, природные данные, умело поддерживаемые дорогими средствами и качественная подтяжка лица, делали Светлану Евгеньевну лет на пять моложе.

Коллеги по — старше, смотрели на нее с опаской. Неизвестно еще, чего ждать от нового руководителя.

К тридцати годам Светлана Валерьевна развелась со вторым мужем, защитила кандидатскую диссертацию, успешно окончила курсы вождения и самостоятельно села за руль новенькой машины — подарок очередного кандидата в мужья.

К своим обязанностям Светлана Валерьевна приступила резво. Распоряжения отдавала кратко и часто противоречиво.

— Понимаете, Светлана Валерьевна, — Саша пыталась внести ясность, — в нас пациенты поступали в основном к тем докторам, у кого они раньше лечились, если конечно сами не возражали. Мы — то уже знаем своих пациентов, особенно тех, кто постоянно лечиться. Так всем лучше.

— Кому это — всем? Всем — лучше не может быть по той простой причине, что так не бывает в принципе. Просто раньше, Александра Ивановна, у вас был полный бардак. А я хочу всего лишь навести порядок в отделении. Так что, свое мнение, оставьте при себе. Это касается всех.

С принципами заведующей никто с ординаторов не стал спорить.

— И реабилитация на сегодняшний день — слишком дорогое удовольствие в наше безденежное время. Содержание дополнительного персонала, закупка дорогостоящей аппаратуры и тренажеров — непозволительная трата денег. Лучше потратить те же деньги на лекарство больным. Вы не находите?

Замечание заведующей, Саша слушала молча, наперед зная, что судьба ее детища, что бы она сейчас не говорила, предопределена. Никакая статистика и доводы не помогут. Сокращение в отделении неминуемо.

Заявление на увольнение по собственному желанию главный подписал ей в тот же день. Будь Елизавета не в декрете, она, конечно, так бы быстро не сдалась. Но бороться с ветряными мельницами в одиночку, ей было не по силам.

Ровно месяц ее хватило на роль домохозяйки. Она начала рано просыпаться, готовила Стрельникову завтраки до тех пор, пока он попросил не путаться утром под ногами. Потом готовила ужин, убирала после приходящей домработницы квартиру. И до слез жалела себя…

Еще через месяц, когда она устала себя жалеть, и заехал Степанков. Его предложение звучало авантюрно, но Стрельников буквально вытолкал ее с квартиры.

— То есть, ты мне предлагаешь работать в твоей клинике смотрителем кабинета на время отпуска беременной сотрудницы, — подвела итог разговору Саша.

Всю дорогу до центра «Ваше здоровье», который возглавлял Степанков, Саша боролась с чувством, что не с того она начала новую трудовую жизнь. Она с горечью посмотрела на часы. В это время она уже сделала б обход двух палат. Слезы навернулись на глаза. Хорошо, что Степанков внимательно следил за дорогой.

Центр психологической помощи занимал крыло второго этажа ничем не примечательной городской поликлиники. У регистратуры толпились больные, пахло лекарством и еще чем — то специфичным для больницы. Возле лифта висел знакомый лозунг гласивший, что ходьба — залог здоровья. Даже лестница такая же, как в ее больнице. Так же местами ободранные перила, стоптанные сотнями ног, немного обваленные ступеньки. Все было таким до боли знакомым и родным. Но стоило войти в отделение психологической помощи, как на этом сходство с поликлиникой оканчивалось.

В коридоре с потолка лился мягкий свет, возле кабинетов стояли удобные кожаные кресла. Кабинетов оказалось, не так много — всего четыре, не считая кабинета самого Степанкова. Бронзовая табличка, висящая на двери, гласила что там, в недрах кабинета пациентов ждет заслуженный врач, доктор наук, профессор Юрий Николаевич Степанков.

— Ты на табличку не смотри. Хотя, некоторые приходят только из — за таблички. Потом будет чем похвастаться — была на приеме у…, дальше смотри по тексту, — Степанков радушно балагурил, минуя свой кабинет — Проходи дальше.

Степанков открывал двери кабинетов одним ключом.

— Смотреть особо нечего. Все стандартно. Главное, что бы удобно. Ключ тоже один. Не повезло с ключами. То техничка потеряла, то коллеги — растяпы. Представь, от квартиры не теряют, а от кабинета — пожалуйста.

Решение вопроса с ключами Сашу насмешило. Нестандартный подход в доктора наук был во всем.