Александр Македонский и Атропат

В Бисутунском тексте, говоря об истоках своей победы, ахеменидский царь Дарий, в частности, отмечает: «Ахура-Мазда мне помог и багаха». М. А. Дандамаев и В. И Абаев понятие «багаха» переводят в значении «другие боги». М. Бойс считает, что под понятием «багаха» Дарий подразумевал меньших божеств, подчиненных зороастрийскому Ахура-Мазде [Бойс, 1988. С. 69–70]. Перевод слова «багах» в виде «другие божества» или «меньшие божества» основывается не на лингвистических данных, а на логике, исходящей из текста. Иначе говоря, есть основания признать, что «багаха» не является словом иранского происхождения.

С нашей точки зрения, «багаха» функционально не были изначально ни «другими богами», ни «меньшими божествами, подчиненными зороастрийскому Ахура-Мазде». «Бага-ха» олицетворял высшее божество мидян до их подавления Дарием. «Багаха» «другими богами» и «меньшими божествами» стали лишь согласно сложившейся у персов традиции. Дарий после победы над мидийским магом Гауматой заимствовал их богов и в записи особо отметил, что его поддерживал не только зороастрийский бог Ахура-Мазда, но и «багахи», т. е. боги самих мидийцев.

Что же представляли собой эти мидийские божества, собранные под названием «багаха»?

В результате исследования нам удалось установить, что словом «багах» древние тюрки (якуты пользуются этим словом до настоящего времени) называли «священный жертвенный столб», который сооружается шаманами для камлания. Старинные багахи обнаруживаются и рядом с древними захоронениями, символизируя дорогу души умершего человека [Данилова, 2012. № 2. С. 80–87]. В целом место расположения ритуального столба «багах» признавалось сакральным, а сам «багах» олицетворял собой главное божество. «Багах» — это не одинокий столб, а сооружение, состоящее из рядом стоящих деревьев, вершины которых связываются друг с другом [Алексеев, 1975. С. 200].

Нам неизвестно, сообщал ли кто-либо Александру о мидийском сооружении «багаха», но установка, посредством которой по указанию Александра был казнен Бесс, слишком напоминала «багаха». Плутарх так описывает казнь Бесса: «Два прямых дерева были согнуты и соединены вершинами, к вершинам привязали Бесса, а затем деревья отпустили, и с силою выпрямившись, они разорвали его» [Plut. Alex. XLIII, 3]. Нам остается допустить, что Бесс, будучи бактрийцем, относился к сако-скифам [Just. Epit. II. Гл. 1], и исповедовал ту же религию, что и мидийские скифо-саки, что и предопределило способ его казни.