Александр I

Вскоре Александр тоже уезжает в армию. Проезжая Митаву, он наносит визит графу Лилльскому, то есть будущему Людовику XVIII, любезно болтает с ним, находит его ничтожным и пустым человеком, лишенным качеств, необходимых государю, но обещает возвести его на трон Франции. Потом спешит в Паллаген, пограничную крепость на Балтийском море, куда выехал ему навстречу король Пруссии, и вместе с ним едет в Мемель, где ждет прибытия очаровательной королевы Луизы, судьба которой так его волнует. Луиза и ее супруг удручены обрушившимися на них несчастьями. «Климат здесь ужасный, – пишет она в одном из писем, – кругом только снег и лед. Нигде ни одного цветочка, ни одной фиалки. Но в моем сердце весна, в нем жива надежда на Бога». И, встретившись с прекрасным Александром, вздыхает: «Ах, мой кузен!», с бесконечной печалью и грацией протягивая ему руку. Кроме него, говорит она, у нее нет поддержки в мире. Он отвечает, что приехал не только как союзник, но и как друг, и что Россия готова на любые жертвы во имя связывающей их дружбы. И, когда мимо них проходят церемониальным маршем полки, восклицает, обращаясь к королю Пруссии: «Никто из нас не погибнет по отдельности. Мы погибнем вместе, или не погибнет ни один из нас!» «Император все тот же в высшей степени любезный человек, полный доброты и дружелюбия, – записывает в дневнике графиня Фосс. – Он обнял меня с непосредственностью, которая придает ему особое очарование, и наговорил много идущих от сердца слов. Да, ему нет равного в мире». На следующий день она добавляет: «Император так же красив, предупредителен и сердечен, как раньше. Разве что стал более непринужденным в обращении и больше ухаживает за молодыми дамами, но он по-прежнему очень милый и приятный человек».

В то время как Александр очаровывает «молодых дам» из окружения королевы Луизы, представители России и Пруссии в штаб-квартире Беннигсена в Бартенштейне подписывают новую конвенцию о союзе, предусматривающую восстановление Пруссии, упразднение Рейнского союза и возврат Франции в границы, установленные по Рейну. Ни Англия, ни Австрия не присоединяются к договору. И в русской армии немало офицеров, не одобряющих приверженность царя прусскому государю. Даже великий князь Константин горячо убеждает брата вступить с Наполеоном в переговоры о мире и показать себя «добрым русским». Но Александр не поддается уговорам. Он с нетерпением ждет весны, чтобы возобновить военные действия.

И вот 14 июня 1807 года происходит сражение у Фридланда. Несмотря на численное превосходство, войска Беннигсена, «победителя непобедимого», сметены мощными и точными атаками французов. Русские, сражаясь, отступают и теряют треть армии. Известие о разгроме достигает Александра 16 июня в штаб-квартире в Олите, расположенной в глубоком тылу. Молодой офицер Денис Давыдов,[25] адъютант генерала князя Багратиона, прибывает в Олиту 18 июня и находит штаб в состоянии панической растерянности. «Я прискакал на главную квартиру, – вспоминает он. – Толпы разного рода людей составляли ее. Тут были англичане, шведы, пруссаки, французы-роялисты, русские военные и гражданские чиновники, разночинцы, чуждые службы и военной, и гражданской, тунеядцы и интриганы, – словом, это был рынок политических и военных спекулянтов, обанкротившихся в своих надеждах, планах и замыслах… Все было в тревоге, как за полчаса до светопреставления. Один Беннигсен был неизменен. Он страдал, это видно было, но страдал скорбию безмолвною».

Ни один даже самый воинственный из советников царя не отваживается заговорить о продолжении войны. Причин много: армия дезорганизована, провиантская часть расстроена, наскоро обученные новобранцы не могут заменить ветеранов и многих офицеров, павших в боях. Англия, разочарованная разгромом коалиции, не выполняет обещаний: не посылает корпуса высадки в 10–15 тысяч человек и высокомерно отказывает в новых кредитах в 6 миллионов ливров, что ставит русскую казну в крайне трудное положение. «Каждый добрый русский, – пишет Чарторыйский, – должен быть потрясен прискорбной истиной, что Россия оказалась почти в таком же положении, в каком находилась Пруссия в октябре прошлого года… И просвещенный политик, и решительный военный равно задаются вопросом: почему бы не прибегнуть к переговорам, вместо того чтобы напрягать все силы в борьбе, опасность которой очевидна». Великий князь Константин пишет брату: «Государь, если вы не хотите заключить мир с Францией, то дайте каждому солдату пистолет и прикажите им всем застрелиться. Вы добьетесь того же результата, какой вам даст новая и – последняя битва, которая неминуемо откроет ворота в вашу империю испытанным в боях и по-прежнему непобедимым французским войскам».

Рассудив, что исчерпал все свои возможности спасти Пруссию, Александр соглашается, что единственный выход – переговоры о мире.