Александр I

Император любил формы свободы так же, как он любил театр; это было ему приятно и тешило его самолюбие; но все, чего он хотел, было пустыми формами и видимостью; он не хотел, чтобы это стало действительностью. На словах он с готовностью соглашался, что каждый человек должен быть свободным, на деле он должен был делать только то, чего желал царь^[52].

Новая власть Сената, как оказалось, была иллюзией, но ни Александра, ни сенаторов это не обеспокоило. Историк Яни так в целом охарактеризовал ситуацию: «Возможно, самое ясное определение такой неспособности русских государственных деятелей в конце восемнадцатого и начале девятнадцатого веков понять природу легального установления заключается в том, что конфликты в правительстве не были умышленными и, в сущности, остались без внимания… Сенат не потерял сильной позиции в 1803 году, потому что никогда не обладал таковой»^[53].

Крепостное право

Первые несколько лет царствования Александра показали, что он не очень уважал устоявшуюся структуру российского общества в целом и русскую знать в частности. Хотя Александр подтвердил привилегии дворянства, которые освобождали от обязательной службы (указ Петра III 1762 года), он считал, что должно быть проведено различие между теми, кто служит, и теми, кто не служит. В самом деле, на встрече Негласного комитета 27 июля 1801 года царь заявил, что «восстановление привилегий знати шло против его воли, потому что эти исключительные права всегда были ему отвратительны»^[54]. Он сказал, что право знати покупать крепостных сомнительно, что они должны лучше обращаться с крепостными и не должны делать из них рабов. Александр также приготовился нанести удар по самому крепостному праву, что, конечно, подорвало бы позицию дворянства по отношению к другим сословиям.

Александр выражал свое отвращение к крепостному праву еще в ранние годы. Примерно между 1798 и концом 1800 года он пометил в своей записной книге:

Ничто не может быть более унизительным и бесчеловечным, чем продажа людей, поэтому нужен указ, который навсегда запретит это право. К стыду России, рабство все еще существует.

Затем он разработал указ, который утверждал: «все это будет иметь два преимущества: во-первых, из рабов сделают свободных людей; во-вторых, состояния будут уравнены и классы будут отменены»^[55]. Чувства, выраженные в этих словах, частично были результатом учения Лагарпа, и Александр сам порицал существование крепостного права, так что нет причины считать, что чувства его были неискренними. Проблема, конечно, заключалась не в самой несправедливости крепостничества, а в том, как устранить его без опасности для трона, возбуждения враждебности со стороны дворянства или социального переворота в деревне. В ранние годы своего правления Александр попробовал решить эту проблему по частям, что облегчило положение крепостных и уменьшило исключительное право дворян владеть землей и крепостными крестьянами.