Александр I

Поехала она из родной семьи, что называется, девочкой «сорвиголова», каким-то грубым солдатёнком в юбке, а вернулась благовоспитанной девушкой. Но по приезде домой в ней опять проснулась прежняя Надя; всё то, что она усвоила у богатых родных, чему от них научилась – было забыто. Невесело и нерадостно потекла жизнь молодой девушки в родном доме; отец, удручённый большою семьёю, бедствовал, мать по целым дням ворчала на Надю или плакала, жалуясь на свою судьбу. У матери с отцом произошёл разрыв; молодая девушка сторонилась своей матери и по-прежнему стала любимицею отца; он подарил ей своего бешеного коня Алкида, сшил ей черкесский бешмет и стал обучать верховой езде, стрельбе в цель и другим воинским приёмам.

Надя, восемнадцати лет, уступая настойчивым требованиям отца и матери, сделалась женою чиновника Василия Чернова. В 1801 году, октября двадцать пятого, отпразднована была в Сарапуле её свадьба. Но пылкая, эксцентричная натура Нади была не способна к тихой семейной жизни. Да и любила ли она своего молодого мужа? Родившийся сын не привязал её к мужу. Она ушла, бросила мужа. Но куда ей деваться? Где найти угол? В доме отца посыпались на неё упрёки, брань; её хотели насильно отправить к нелюбимому мужу. Надя простилась и с домом отца. Осенью в 1806 году она, переодетая по-мужскому, ночью, в день своих именин, тайком уехала из дома на Алкиде, а своё женское платье оставила на берегу реки Камы.

«Итак, я на воле! Свободна и независима! Я взяла мне принадлежащее – мою свободу! Свободу – драгоценный дар неба, неотъемлемо принадлежащий каждому человеку», – писала она в своих «Записках».

Надежда Андреевна пристала к отряду казаков, которые посланы были на Каму для усмирения разбойницкой шайки татар; потом, благодаря небольшим деньгам, которые у неё водились, молодая женщина без особых приключений добралась до нашей действующей против Наполеона армии и поступила в уланский полк рядовым.

ГЛАВА XVII

Анна во время продолжительного путешествия из Петербурга в Австрию сильно простудилась; следствием простуды была чахотка; к этому присоединилось ещё сердечное потрясение; она так глубоко, так нежно любила Сергея Гарина. Быть женою князя составляло для неё большое счастье. Теперь это счастье она считала погибшим; Анна думала, что Сергей для неё навсегда потерян.

– Он женится на другой, меня совсем забыл. Зачем я князю? У него есть невеста–красавица, богатая. А я, глупая, мечтала о счастии, думала о любви!

Отец понимал страдание дочери и желал помочь ей. Но чем? Он видел, что она безнадёжно любит князя и не переживёт разлуки с ним.

Анна захворала неизлечимой болезнью; эта болезнь в какие-нибудь три недели так её изменила, что Анну с трудом могли узнать даже близкие ей люди. Знакомый Гофману доктор употреблял все усилия спасти молодую девушку от ужасной болезни, но его опытность, знание и наука оказались бессильными в борьбе с злокачественной чахоткою.

– Доктор, неужели нет никакой надежды? – спрашивал старик Карл с замиранием сердца у доктора. – Прошу вас, скажите мне прямо. Что делать? Что делать?

– Молиться и не отчаиваться. Бог воскрешает мёртвых.

Во время разговора Гофмана с доктором Анна спала тревожным, лихорадочным сном. Отец все дни и ночи проводил около больной дочери. Горе старика было велико, безысходно; в ней он видел всё своё счастье, он жил ею; мысль, что ему придётся лишиться дочери, приводила старика в оцепенение.

– Ты плакал? – с любовью посматривая на отца, тихо спросила у него проснувшаяся Анна.

– Нет, Анна, нет. Зачем я стану плакать?

– Ты плакал, отец, глаза твои красны от слёз.

– Да нет же, милая, – старался успокоить Гофман свою больную дочь.

– Знаешь, отец, сегодня мне так легко, хорошо, – у меня ничего не болит. Только вот противный кашель. Ах, отец, как мне хочется увидеться с князем, поговорить с ним! Но это невозможно, невозможно.

– Почему невозможно? Хочешь, Анна, я поеду в действующую русскую армию? Я увижу князя и привезу его к тебе.

– Милый, дорогой, как ты меня любишь! – Молодая девушка стала целовать у отца руки.

– Чтобы сделать тебе приятное, я на всё готов идти, я ни перед чем не задумаюсь.

– Спасибо, отец, спасибо!

– Если тебе и завтра будет так хорошо, то я поеду, разыщу князя Гарина и привезу к тебе.

– Он не поедет…

– Я стану его просить. Он должен, должен со мною ехать.

Разговор утомил её, она сильно закашлялась; удушливый кашель мучил её.

– Я завтра поеду, Анна, и даю тебе слово, привезу князя.