Александр Дюма

Александр вышел из театра совершенно другим человеком. Решение было принято. Драматургом – вот кем ему следует стать! На следующий же день он попросил друга-парижанина прислать текст «Гамлета». Тоненькая книжка сделалась его настольной книгой, он читал ее постоянно, словно молитвенник, и вскоре выучил наизусть главную роль. Отныне юноша не чувствовал себя одиноким: Шекспир крепко держал его за руку, уверенно вел по жизни. Вспыхнувшая в нем страсть была так велика, что он уговорил нескольких друзей из Вилле-Котре создать любительскую труппу. Адольф де Левен, как нельзя более кстати вернувшийся из Парижа, пришел в восторг от этой затеи. И Александр, осмелев от его поддержки, предложил старшему другу сыграть в Вилле-Котре те его пьесы, от которых отказались в других местах: дескать, это станет проверочным испытанием перед триумфальным движением театральной труппы к столице. Но в душе будущий писатель дал себе клятву, что и он непременно напишет те пьесы, замыслы которых уже пришли недавно ему в голову, больше того – сам же в них сыграет. Можете на него положиться! Завербованные им в любительскую труппу молоденькие актрисы – среди них были Аглая, Альбина Арди, Луиза Брезетт – безоглядно в него поверили, он им нравился во всех отношениях, а большего и не требовалось. Адольф де Левен присоединился к компании. На первом этаже пустующего дома позади гостиницы «Шпага» поспешно обустроили театральный зал. Лесоторговец подарил молодежи досок, чтобы сделать скамьи для зрителей. Сокровища из семейных сундуков и шкафов были отданы на разграбление ради изготовления костюмов. Жители Вилле-Котре, да и всей округи пришли в неописуемое волнение. Патриотизм местного населения разгорелся до невозможности. Вместе с ним – и любопытство. А неутомимый Дюма, назначив себя одновременно и постановщиком, и актером, тем временем регулярно проводил репетиции. Он указывал каждому, с какой интонацией ему говорить, как встать, как сесть, как держаться, как себя вести… И никто не смел ему противоречить, никому и в голову не пришло бы спорить – власть «режиссера» была безгранична. Адольф де Левен только удивлялся, глядя на этого восемнадцатилетнего юношу, который почти ничего не читал и, можно сказать, никогда не бывал в театре: откуда только у него взялось понимание сцены? Неужели оно врожденное?

Первые представления стали событием для всего городка. Поскольку в Вилле-Котре развлечений было немного, зал каждый вечер был полон до отказа, но зрители, похоже, аплодировали больше из дружеских чувств, чем от восторга. Однако, несмотря на умеренный прием сограждан, Александр не унимался. Переиграв все, какие мог, чужие пьесы, он вознамерился предложить публике тексты собственного сочинения. Вместе с Адольфом де Левеном набросал несколько водевилей в стихах. Увы! В 1821 году его блестящему соавтору – вместе с отцом, который рассчитывал на благосклонность Людовика XVIII, – пришлось вернуться в Париж. Но все-таки в багаже младший де Левен увозил целую кипу рукописей – пьесы, сочиненные им совместно с Александром: «Страсбургский майор», «Дружеский ужин», «Абенсераги»… Не может быть, чтобы хоть один из этих шедевров не привлек внимания директора какого-нибудь театра!

После отъезда «парижанина» театральный зал в Вилле-Котре опустел, и Александр начал томиться нетерпением и вынужденным бездействием. Что стало с водевилями, которые он сочинил вместе с другом, как там Адольф? Каждый день он надеялся, что наконец-то придет письмо с утешительными вестями, но тщетно – Париж безмолвствовал. Еще одно огорчение: он потерял место рассыльного в конторе мэтра Меннесона: должно быть, перегнул палку, слишком часто прогуливая, слишком небрежно обращаясь с документами – и терпение хозяина лопнуло. Наконец, самое горькое разочарование: нежная Аглая, устав слушать обещания возлюбленного с пустыми карманами и опасаясь, как бы ей не остаться старой девой, в двадцать три года стала женой владельца кондитерской, Никола Луи Себастьена Аннике, который был тринадцатью годами старше ее.

Удрученный «предательством» возлюбленной, Александр не пожелал в «черный день» ее свадьбы остаться в Вилле-Котре. Покинув на время злополучный городок, где его постигло столько неудач, он уговорил одного из друзей отправиться на охоту в лес. Там они, расставив силки, заночевали в шалаше, а утром принялись охотиться. Александр срывал злость на ни в чем не повинных тварях, без разбору убивая всех, кто только попадался под руку. Ближе к вечеру он услышал звуки скрипки, взрывы смеха и увидел, как среди деревьев пронеслась веселая свадьба с приплясывающим деревенским музыкантом во главе. Конечно же, это было свадебное шествие Аглаи и ее пирожника…