Александр Башлачёв - Человек поющий

7 Полностью этот роман называется «Джин Грин — неприкасаемый: карьера агента ЦРУ № 14». Автор — Гривадий Горпожакс. Это коллективный псевдоним трех отечественных писателей: Овидия Горчакова, Григория Поженяна и Василия Аксёнова.

Зимой 1975 года Башлачёв с Шульцем поехали в Москву от школы. Андрей рассказывает: «Нас разместили в интернате, и там мы жили, несмотря на то что были каникулы. Ездили не с классом — было несколько человек из нашей школы, несколько — из других. Мы там отпрашивались, говорили, что к родственникам пойдем, и нас отпускали, только просили в девять часов вернуться. Я помню, родители дали Саше сертификаты в „Березку". Мол, купи там себе пепси-колы, кока-колы. Мы купили там баночку, отпили... Что такое? Оказалось, что это — пиво. Мы ж не знали ничего этого... Здесь ничего такого не было еще. Много мы тогда там набрали...»

Летом Александр вместе с Андреем Шульцем ездили в Ленинград. Андрей рассказывает: «Я тогда жил у своего брата — у меня брат родной там учился. А Саша — у какой- то тетки своей. Я у нее тоже был. Помню, Сашку отправили в магазин, и она рассказывала, что его в четыре года лечили „от ума", гипнозом. Он непомерно развивался. Говорили, что большая нагрузка будет на мозг. Я потом все смеялся над ним: „Тебя перелечили"». На самом деле Александр в детстве страдал заиканием, и лечили его именно от него. Врач сказал, что в случае Башлачёва недуг был обусловлен обилием поступающей информации.

1976

Марина Зиничева вспоминает: «Писали мы сочинение. Давалось два часа. А он сидел впереди меня. Быстро написал. А я не написала вообще ничего — совсем было не до учебы. Он мне говорит: „Пиши", — и диктовал мне, а я писала... Две пятерки. Вместе с тем и две двойки. Он мне просто свое сочинение прочитал. Там же сразу понятно — это написал Башлачёв, а это написала Зиничева со слов Башлачёва... Потом мы фильм в первый раз посмотрели — „Иро-

ния судьбы". Разложили этот фильм по ролям. Естественно, Саша у нас был Мягков [Лукашин]. Я все женские роли исполняла, а Макс у нас был Ипполит. Лежим на диване в темноте и по ролям рассказываем фильм... Как-то бомбоубежище ночью искали в школе. С отцом разговорились: а как в школе выглядит бомбоубежище? Ну, и вечером зашли в школу и остались — искали... Потом еще учились в бридж играть. А сидели в классе мы так: Санька с Максом, а я с подругой — за ними. Мы вполоборота играли. Урок вела наша классная руководительница. Она видит, что мы не дело делаем. Подходит. А карты у меня в руках остались. Она колоду карт забрала: „Прекратите!" Макс говорит: „У тебя забрали — рисуй!" Ладно. Доиграть же надо. Сижу, рисую, увлеклась. Римма Павловна подходит: „Так! Без родителей не приходить!" Я ушла. На другой день прихожу, Римма Павловна стоит. А мама у меня уехала с годовым отчетом в областной центр. Она говорит: „Как хочешь [но без мамы не приходи]!" А это — десятый класс, выпускной. Ей надо, чтобы мы... А тут такое безобразие. Что делать? Мы все ушли: Макс, Санька, Ленка Николаева и я — они ж со мной солидарны были. Пошли в кафешку „Буратино" и на все деньги, сколько было, набрали мороженого. Его уже и есть никто не может. „Римма Павловна отходчивая, завтра все нормально будет". А она тогда разозлилась, что меня не пустила, и этих никого нет. Кроме того, все видят, что мы сидим в „Буратино". Прихожу на другой день. Она говорит: „Где мама твоя? Мне надо вас поставить на место!"Я так расстроилась... Что делать? Думали, думали. Санька говорит: „Сейчас мы найдем Нинку". А Нинка — это жена его брата двоюродного. Ей тогда уже двадцать пять лет было. Нашли. Приходим, она сидит вся такая с прической, молодая, красивая. „Сделаешь дело?" Уговорили. Привели ее в школу — [будто я] маму привела... А о последствиях не думаешь, главное — вопрос решить. У меня раньше всегда в школу отец ходил, если надо было. Маму она не знала. Нина там пыхтела-пыхтела, а мы вокруг

учительской ходим, соображаем, что не дело делаем. А весело ведь! Римма Павловна с ней поговорила. Мне говорит: „Какая у тебя мама молодая". Мы пошли в магазин, Нина нам всем купила по пирожному, типа дети вы такие шаловливые. А месяца через два моя мама в школу пришла... Ничего. Все нормально было».